Лесная газета Денеко

Зима – тяжелое время для животных. В этот период практически всем лесным обитателям найти себе пищу – целая проблема из-за лютых морозов, глубоких снегов и тотального снижения пищевых ресурсов. Если голодный, то пережить зиму и сохранить своё здоровье сложно, а ослабленному или больному животному и вообще гибель. Тяжелые условия предъявляют повышенные требования к здоровью животных, а здоровье у них, как и у нас с вами у всех разное.

Один здоровяк и ему все нипочем, а другой поранился, приболел и в зиму вошел ослабленным. Ладно, если повезет и найдет он себе кормное место, то восстановится и проживет без проблем еще много-много лет, как и все здоровые особи.

Хорошо тем, кто на зиму залег в спячку. Никаких тебе забот: с осени зевнул и уснул, весной проснулся, потянулся, солнышку улыбнулся и айда гулять. Такой лесной житель свой век проживет и что такое зима никогда не поймет.

Совсем другое дело, когда животное спать зимой не планирует и ни на какой юг не мигрирует, а просто живет себе и живет там, где впервые на свет появился и на всю свою долгую жизнь обжился.

Вот таким животным зачастую и нужна помощь людей. Разговор, прежде всего, идет о птицах, так как большинству людей подкормить птиц не составляет особого труда. Животным, живущим в лесу: косулям, кабанам, оленям и даже зайцам, в случае тяжелой обстановки для них, помогают охотоведы, охотники и егеря, ну а городские жители всегда имеют возможность помочь зимующим птицам.

Часто возникает вопрос, а надо ли человеку подкармливать зимой птиц? Некоторые из людей, включая и биологов, утверждают, что не надо. Обосновывают свое мнение они тем, что в природе должен выживать сильнейший.

С одной стороны такое мнение оправдано, но в естественной природной среде, а в местах, где человек всю природную среду изменил в свою пользу и под себя, скорее всего нет. Если взять, к примеру, стайки синиц, кочующих в лесах, где человек не изменил привычную среду их обитания, то еды для них там вполне достаточно. Деревьев не счесть, а на них всегда можно найти какую-нибудь спящую букашку, гусеницу или семена. Усыхающих деревьев с обилием жучков, червячков тоже полно, поэтому летай, носиком ковыряй и вредителей собирай. А еще ведь есть кустарники и травы на которых всегда можно полакомиться и червячками и опять же семенами. Естественная природная среда, без вмешательства человека гармонична во всем и есть в ней все условия для проживания всех животных в том числе и птиц.

Совсем другое дело в городе. Здесь доминирует техногенная среда - асфальт, бетон, стекло. Ни о каком обилии растений и речи быть не может в сравнении с природной средой. Травки нет – все газоны коротко стригутся, значит и семяна на них не формируются. Одна радость – можно полакомиться плодами растений, которых в городе достаточно много. Однако урожай на плоды бывает не каждый год и от этого обстановка для птиц становится еще более тяжелой. Ни о какой гармонии птиц и окружающей их городской среды и разговоров быть не может. Эта среда враждебна для них. Плюсы, конечно же есть, это тепло от зданий у которых в сильный мороз можно погреться, а также пищевые отходы, которые с трудом, но все же еще можно найти в городе.

Поэтому в городской среде там, где человек тотально изменил естественную природную среду обитания животных в свою пользу подкармливать птиц обязательно нужно. Этим можно сгладить суровость условий городской среды для птиц. Не стоит забывать и то, что территория городов, прежде была территорией обитания животных, которых мы с нее изгнали. Это примерно тоже самое, если бы у нас с вами отняли сельсхозполя, сократили их площади на 80-90% и без всякой помощи со стороны сказали бы - пусть выживает сильнейший.

И еще, все мы, жители планеты Земля - одной крови, а потому переведем ка этот закон, выведенный нами для своих собратьев, на себя. В этом случае всех приболевших людей, травмированных выходит и спасать не нужно – пусть выживает сильнейший! Когда мы подкармливаем птиц зимой, то как раз в первую очередь спасаем более ослабленных, которые всегда есть в любом сообществе живого мира планеты. Так же, как и мы, они могут вполне поправить свое здоровье и еще долго и счастливо жить на этом свете.

Если взять современные городские жилые районы и дворы при них, то условий для проживания птичьей братии в зимний период, да и в летний тоже, там просто-напросто нет. Мы все забрали у них и с каждым годом обираем их все больше и больше.

В природе есть обилие механизмов, которые и без людей отрегулируют численность представителей любой популяции животных. Наше дело помочь им в трудное для выживания время, а природа сама разберется, без нас с вами - кому жить, а кому уходить. Все законы природы для всех одни и те же и для людей, и для братьев наших меньших, в том числе и законы счастливой жизни.

"Зимовье зверей" или "Человек предполагает, а Бог располагает"

В тайге есть участок, на котором мы проводим исследования по выращиванию культурных растений в естественных условиях. Поначалу наши посадки не были огорожены. «А зачем их огораживать?» - думали мы: «Кругом тайга и кому здесь наши растения интересны?» Однако крепко мы ошибались, думая так. Летом все было спокойно,чинно и благородно. А с приходом зимы стали происходить непредвиденные события.

Наведались на участок косули и все наши невысокие растения «подстригли» по уровень снега. А потом к нам заявились лоси. Они полакомились вволю пихтами, кедрами и сосной. Мало того, что объели всё, включая лиственные и хвойные растения, так еще и поломали их.

Так ладно бы только косули и лоси. Еще есть одни любители покушать - полосатики лесные, или по другому - кабанчики. Крупные растения они особо не трогали, но все сеянцы, включая и те, что были под снегом, раскопали и поели. Даже мерзлую землю разрыли, чтобы полакомиться корешками.

Казалось бы - и этого достаточно, так нет же! Еще есть один зверь, который также встал к нам на довольствие. Это всем известный попрыгун – зайка серенький, который тот еще едун. Когда он серенький, то он хороший, а вот когда он беленький, то - безобразник. Летом - то он травку ест, а зимой травки нет, поэтому зимой он ест осинку, тополинку, яблоньку и дубок. И вот где он побывает, там еще тот бардачок.

А нужно еще вспомнить про грызунов - мышей, кротов, хомячков . Эти граждане после высева нами семян часто съедали их подчистую, а еще зимой объедали луб у растений. Бывало так напакостят за зиму, что от потери с трудом добытых семян и погибших растений выть хотелось. Но мы - люди сдержанные, осторожные и этого себе не позволили по понятной причине. Попробуй - ка завой тут, так еще и волки придут, всем известно какие они компанейские ребята. А за волками и медведь может нарисоваться. Ходил он тут с осени совсем рядом с нами. Ну а если еще и медведи придут, тогда какая тут наука - дай Бог ноги унести.

И вот вся эта лесная братия за счет нас стала жить - поживать и горя не знать: жизнь у них удалась, такие "зачетные пацаны" позаботились о них от всей души.

Поскольку зимой растения спят, то мы на своем участке редко показывались. А вот весной, как приехали, как посчитали убытки, так и решили сделать забор. А как же иначе? Сколько не работай, а результатов -то нет! От мышей ограждение конечно не поможет, но от остальных едоков - вполне. Так мы считали, но как оказалось, опять прогадали.

Сделали мы забор по периметру участка из колючей проволоки: дешево, сердито и деловито. Оставили незагороженными метров 20 в том месте, где был высокий обрыв к реке. Прошло лето, закончилась осень и мы спокойненько, оставив участок, ушли на зимовку.

Нынче в марте вернулись, все осмотрели и ужаснулись. Вся эта лесная братия, но уже вместе с друзьями, снова пожаловала к нам на участок. В прошлые годы они приходили и уходили, т.е. кочевали через наши посадки, а нынче как зашли, так там и остались.

Лоси, кабаны, косули через незагороженный участок со стороны реки зашли, а зайцы через забор в любом месте свободно ходили к нам, как к себе домой.

Как мы поняли, для них огороженный участок стал еще более благодатным. Так оно и понятно: зашел за колючую проволоку - и ты как у Христа за пазухой. Не каждый хищник за колючку пойдет, человек ее тем более обойдет, а потому все здесь спокойненько, все пристойненько, и хотя кругом колючая стенка, так почему бы и не пожить здесь маленько. И стал наш участок "зимовьем зверей"

Вскоре, узнав про откормленный зверинец, за копытными и лопоухими "курортниками" пришла и рысь. Эта красавица нашла в ограждении удобное место и проползла под проволокой на животике. С этого момента комфортная жизнь у наших иждевенцев закончилась, и они покинули участок, опять же через проход у речки. Все случившееся мы прочитали по следам, приехав через день-два после всех этих событий.

Сейчас вот опять будем решать - что делать. Один из сотрудников в шутку предложил пригласить рысь и включить ее в штатное расписание. А что? Вполне себе приемлемый вариант - самый подходящий работник: всеми жирующими губителями науки - от мышей до лосей- она не против закусить, растения она не ест, да еще и зарплаты никакой не просит.

Предполагали мы растениями заниматься, а в итоге получили опыт по созданию пятизвездочного "Зимовья зверей".

Заяц

Зайка – «А ну-ка поймай-ка»

Есть в наших лесах зверь, встреча с которым всегда интересна даже взрослым людям, а если этого зверя встретят ребятишки, то здесь не только интерес, а целый восторг! И рассказов об этой встрече у них будет много и на всю жизнь. Любимого зверя всех времен и народов Урала вы все знаете еще с пеленок – это наш зайка. Такой пушистый, добрый зайка, который ни с кем никогда не ругается, никого никогда не обижает и вместе с тем ведет себя достойно как настоящий крутой мужчина. И вот почему.

Заяц при любом конфликте или даже малейшему намеку на него всегда убегает прочь, по примеру некоторых крутых дзюдоистов. Это для того делается, что бы после, отвечать не пришлось за побитых. А, что бы было понадежнее, заяц еще и запутывает свои следы очень тщательно. Причем делает это он так мастерски, так умело, что никакой другой зверь в этом деле с ним не сравнится, разве, только медведь. Тот при уходе на спячку, на последнем пути к берлоге, даже ухитряется вперед задом идти, типа пусть охотники думают, что иду я от берлоги, а не к ней. Заяц вот так не умеет, или не догадывается, а подсказать некому. Топтыгин бы и научил, да куда там. Что бы научить, надо зайку поймать и мишка иногда пытается это сделать. Но всегда бесполезно, только деревьев наломает, да шишек себе набьет – ну сомнительное это дело догнать зайца в лесных дебрях.

Позиция с одной стороны у зайца неплохая. Убежал - и сам цел, и нервы в порядке, к тому же никто в итоге и не пострадал. А хулиганов в лесу, которые хотят обидеть доброго зайку хватает. Тот же медведь, рысь, волк, лиса, соболь, собака, бродячая кошка, филин, ястребы, серые вороны с сороками и даже садоводы иногда косятся. А еще есть профессиональные хулиганы – гончие псы, эти вообще хуже горькой редьки. Самим-то слабо, так еще охотника с собой тащат – не отвяжешься. Вот и попробуй всей этой своре дать отпор – да проще убежать и спрятаться где-нибудь от этой шатии-братии, а еще лучше не попадаться им вообще на глаза.

Вот поэтому-то все его поведение, все его поступки как раз и подчинены девизу «радуйся жизни, но никогда, никогда не связывайся с хулиганами и даже повода не давай для этого». Поэтому заяц и выходит погулять ночью, проще скрыться, да и обидчиков поменьше, а нагулявшись, на исходе ночи, уходит на лежку, где и сидит целый день тихо, тихо прям до самых сумерек. Хоронится он, как правило, в самой, что ни на есть глухомани, подальше от посторонних глаз: в зарослях кустарника, под елочками, в буреломе снежном. Иногда выкопает себе норку неглубокую и, будучи врасплох застигнутым – целый снежный фонтан взорвет. Но бывают и очень крутые зайцы, такие иной раз у самой деревни улягутся, и не боятся ведь, что собаки тут так и рыскают, так и рыскают.

Там где зайца мало тревожат, он часто приляжет открыто, под сосной, в мелком березнячке, или даже в хилом черемуховом колке в чистом поле. В оттепель сидит крепко, а в холод стронется сразу же при малейшей опасности. Получается, что заяц - вечный странник и дом для него повсюду в лесу и даже в поле. Где застало утро, там и спит и каждый раз в новом месте, ну и как же не радоваться ему такой жизни.

Это что касается заячьего отдыха, а между тем путь его между дневками также подчинен его девизу. На кормежке заяц обычно передвигается не спеша и оставляет после себя так называемый жировой след. Но как только он почувствует даже малую опасность, так сразу же переходит на след гонный и тут же начинает запутывать свой след. Для этого он делает скидки, т.е. прыгает изо всех сил от прямого направления в сторону за подходящий кустик или бугорок. Часто возвращается своим же следом обратно, т.е. сделает сдвойку, и снова скидку изобразит. И так много, много раз.

Мало того, он часто закручивает многочисленные петли, снова выходя, на свой след и опять сдвоит, и опять скидку устроит. Вот и попробуй тут распутать такой след, а ведь кругом ветви, заросли снежные, через которые еще бесшумно пробраться надо и не подшуметь зайца, если он в логове сидит.

И уж совсем нет возможности выследить зайца по следу, когда он возвращается в место, где жировал он или его друг. Здесь следов десятки, если не сотни и снег так утрамбован, что человек – не провалится, а есть места на моей памяти, где и лошадиные сани скользили на заячьих жировках как по плотной дороге. Вот тут, как говорится, и приехали - след потерян, и надо искать охотнику до зайца, другого зайца менее грамотного.

Хищники обычно ориентируется на запах следа, но запах есть не всегда, а ведь косого-то еще и догнать надо, а это тоже непросто. Всякий раз, когда заяц идет на дневку он также использует весь вышеописанный арсенал приемов.

Благодаря таким привычкам наш добрый, пушистый зайка и выживает в лесах, где и хищников достаточно и охотники есть, да к тому же некоторые садоводы нехорошими словами обзываются.

Нападение на зайку

Корочка льда (наст) которая образовалась еще в марте повсюду на лесных просторах пусть и не совсем твердая, но все же свое основное дело она сделала. Полностью изменила жизнь лесных животных.

Лоси, косули, кабаны сейчас стараются поменьше ходить, что бы не поранить себе ноги о лед. Вся боровая птица стала спать на деревьях или сидя на снегу под деревьями. А спать в снегу уже и при огромном желании не получится – наст не дает им зарыться в снег. Для птиц это уже не страшно, так как больших морозов уже не будет, а до минус десяти – это пустяк, можно особо и не растраиваться.

Зато здорово стало жить лисе и зайцу. Беги, скачи куда хочешь - повсюду крепкие ледяные дороги, на которых нигде и никогда не провалишься. Вот они и ходят сейчас повсюду и широко.

Всех хуже филину стало. Когда снег был мягким, летал он по ночам над лесными полянами и где услышит шорох мышки – сразу с неба ррраз и в снег. Никогда не ошибется и потому всегда мышка у него есть на еду. Сейчас же все мышки под корочкой наста и этот его основной прием охоты стал невозможным. Мышки на поверхность выходят редко. Вот тут-то филин и попал. Кушать-то хочется, а по сути кушать- то и нечего, основное его питание мышки под настом как под броней сидят. Выходить на поверхность им не резон. Под снегом в траве и лесной подстилке – питания им вполне хватает.

Вот нужда и вынудила филина напасть на зайку, который как раз ночью повсюду и гуляет, т.е. как раз в самое подходящее время для ночного охотника - филина. Произошло все в центре большой вырубки. По следам видно, что заяц бежал по лесовозной дороге, а потом решил зскочить на обочину. Вот тут-то филин и настиг его. Боролся зайка изо всех сил. Помят и утрамбован снег, следы от крыльев филина, видно что он упирался ими в снег, удерживая зайца. В итоге так и непонятно, то-ли унес филин зайку к себе в столовую, то-ли вырвался косой и умчался дорогой вглубь чащи. Будем надеяться, что все ж таки отбился зайка и стал намного осторожнее, чем прежде.

Гулял бы зайка в лесных зарослях – так и не попал бы в нехорошую историю, а так решил весело промчаться по открытому месту с ветерком – вот и попал под когти ночного хищника. А хищников в лесу хватает, одна лиса что значит. При любом удобном случае спуска зайчику никогда не даст. А еще ведь есть и рысь. Только удача и спасет от этой коварной красавицы

Рысь

Лесная столовая

В равнинной местности, где обычно ручьев и речек немного, животные часто предпочитают находиться поближе к ним. Здесь и пищи побольше и безопаснее, да и более комфортно жить - вода рядом.

Берега вот этой таежной речки, практически непроходимы для человека по причине массового зарастания ее черемухой, ольхой, осиной и колючим шиповником. Вся эта плотная растительная масса к тому же переплетена и увязана плетьми нашей уральской лианы – хмеля, которые ни порвать, ни перерубить толком невозможно. Мало того, повсюду здесь в летнюю пору и даже зимой попадают мочажины наполненные водой и малопроходимые болотца. Поэтому-то пойма этой речки и служит для многих животных местом укрытия от встреч с человеком. Однако часто случается так, что трагическая судьба настигает животное как раз в этом, казалось бы, и более безопасном месте. И верно, людей здесь нет, а вот хищники, как раз и идут туда, где находятся их жертвы.

Вот здесь, практически у самого берега реки, еще в октябре, бобер подгрыз огромную осину и она, падая, зависла над землей, отчего он так и не смог ею воспользоваться. Конечно, можно предположить, что этот лесной трудяга расстроился – столько трудов потратил и напрасно, но ничего ж не поделаешь, семью надо кормить и ушел он валить другое дерево.

Зимой, обильно выпавший снег, сделал крону этой осины доступной для зайцев, косуль и лосей. А надо сказать, что все они считают кору этого дерева за лакомство и часто охотники, что бы облегчить жизнь этим животным зимой, или наоборот привлечь их для своей охоты на них, специально подрубают осинки. В данном случае за охотников выполнил эту работу бобр. И так и получилось - крона осины огромная, веток полно, вот и повадились сюда ходить зайцы и косули.

Сколько я помню, в этих глухих местах рыси всегда было много. Еще подростком я боялся их, да и сейчас не особо доверяю, особенно на ночлеге в этих местах. Сказал о своей робости старому охотнику, и он мне посоветовал «А ты не бойся ее, человека она избегает, а если и бросится вдруг, то отпор ей всегда дать можно, главное не робей».

Рысь, конечно же, не могла не воспользоваться привадой устроенной бобром, и наверное не раз благодарила его за это. А место для привады он выбрал просто великолепное, тут и заросли кустарника, и нависшие прямо над привадой толстые сучья деревьев, очень удобные для устройства засады. Так что хочешь, с дерева бери свою жертву, хочешь из-за кустов. В первом случае нужен один прыжок, а во втором двух-трёх хватит. Так все и вышло.

Обычно, мимо этого места косули всегда проходили мимо и я, идя по их тропе, обратил внимание, что появились вдруг натоптанные косулями тропинки к речке, которых здесь обычно не было. Интересно мне стало, и я свернул по одной из них, а дойдя до осины, увидел, что здесь работает столовая для косуль и зайцев, которые лакомились подарком от заботливого бобра. Как видно, пир тут стоял горой. Весь снег был плотно утоптан ими, и осина была почти уже вся обглодана.

Обнаружил я здесь и столовую рыси. Снег в одном месте был пропитан кровью, и здесь же на снегу лежала еще не доеденная рысью туша косули. Рысь обычно не покидает свою добычу, пока не доест ее, значит она, где-то была рядом и видимо наблюдала за мной думая: «Будет, есть или нет?». Есть я и не собирался и не потому, что боялся мести хозяйки, а потому, что это не моя добыча. Осмотрев все, я оценил характер ее охоты.

Прыгнула рысь на жертву как раз с нависшего над упавшей осиной толстого березового сука, за которым косулям увидеть ее снизу было невозможно. Когда завязалась борьба, друзья косули огромными прыжками умчались прочь. Хотя косуля и весит раза в два больше рыси, но противопоставить острым как бритва когтям и клыкам этого хищника ей абсолютно нечего. Как ни странно звучит, а по факту выходит так – пришел покушать в столовую, а тебя в этой столовой самого и скушали.

Выходит, что для животных, даже в самых укромных местах тайги от хищников нет никакого спасения. Повсюду надежда только на себя, на свои быстрые ноги, чрезвычайно осторожное поведение и удачу, а также умелую маскировку и интуицию к возможности избегать тех мест, где для хищников есть идеальные условия для устройства засад и нападений.

Косуля

Синдром рыбака.

Человек человеку друг товарищ и брат. Многие из россиян наверное уже подзабыли моральный кодекс строителя коммунизма, а один из его постулатов звучал именно так.

В настоящее время каждый из нас, конечно же был бы не против, чтобы все окружающие об этом тоже помнили и по нему жили. Ну а если кто и подзабыл, так можно ему об этом и напомнить или на худой конец намекнуть как-нибудь.

Вот сидят мужики на зимней рыбалке. Держатся друг от друга на приличном расстоянии, ловят рыбку, попивают чаёк и обязательно присматриваю друг за другом. О-о-чень каждому интересно, как с рыбалкой дела идут у соседа.

Тут нарисовался среди всех рыбаков один счастливчик – стал вдруг руками частенько помахивать. Ясно ведь не от комаров отбивается, а начал дергать и дергать одну за одной рыбку из лунки. Ну просто на зависть другим ручонками машет. Кто ему помог в этом непонятно, может удача, а может он любимчик у Бога, а может он просто сам хитрец и рыбу ловить умеет. Ну взял, к примеру и ведро подкормки спустил под лед или мормышку привязал такую, что за ней рыба сама из лунки лезет и лезет, хоть ногой прикрывай лунку-то.

Вот здесь сразу же, близь сидящие рыбаки, начинают вспоминать, что все люди братья, товарищи и прекрасные друзья. Срабатывает синдром «высокоморального» рыбака. А как же иначе – мораль прежде всего и должна соблюдаться в человеческом обществе. Ведь понятно же. Сидит мужик один-одинёшенек, ни друзей, ни товарищей у него. Скучно должно быть ему и как не предложить такому свою дружбу. Тут со всех ледяных просторов, в пределах видимости чебака в руках счастливчика, себя не помня, рыбаки ломятся к этому самому, самому родненькому на всем водоеме человечку.

Окружают его плотным кольцом и начинают что есть мочи сверлить лунки. Скрежет и грохот вокруг счастливого братика от многочисленных ледяных буров и вроде как обрадоваться бы надо ему – сколько же братьев то подвалило разом.

Однако, удачливый этот товарищ, вроде как и недоволен новым друзьям с живинкой в глазах и вроде как даже и не слышал он никогда, что все люди братья, друзья и товарищи. В общем какой-то он не от мира сего.

Ну раз шумная толпа налетела, то зачастую рыбацкое счастье у этого родненького тут же улетело. Еще несколько минут и для всех подлетевших, это уже не родненький братец, а обыкновенный мужик-бука, который всех своим поведением со своих мест сорвал и по сути дела-то от вроде бы и неплохой рыбалки людей оторвал. Что тут скажешь? Люди они и есть люди. Однако и у животных зачастую бывает все так же.

Однажды наблюдал я за табунком косуль. Расстояние до них было приличное и моя оптика с трудом справлялась с ним. Кормились косули на краю лесной лужайки. Держались они очень настороженно и постоянно поглядывали в сторону леса. Оно и понятно, рыси в этих местах полно, а словить косулю для неё секундное дело. Часть особей с табунка паслась, часть особей в это время настороженно смотрела в лес, потом менялись они ролями. Все у них отлажено, всё у них ладно и отработано до мелочей и все происходило обыденно и естественно.

И вот заметил я, что как только одна из косуль находила вкусную травку и задерживалась, ее поедая, как к ней сразу же подваливал товарищ с табунка и начинал уплетать травку в этом же самом месте. Иной раз, подошедший, даже старался отодвинуть соперника от лакомого места. Ясно, что на поле везде травка вроде как одинакова по вкусу, но у зверей тоже срабатывал синдром рыбака. И если товарищ по табунку задержался (стал махать руками), значит у него вкуснее, чем у меня под ногами. Ну и выходит, что он мне друг, товарищ и брат и надо бегом, бегом к нему бежать, что бы хоть что-то да успеть для себя урвать.

Синдром рыбака можно наблюдать у многих животных, но честно сказать не все животные его проявляют.

Вальдшнеп

Как вальдшнеп на мотоцикле катался.

В конце апреля, когда снег уже почти весь стает, и отголоски его былого величия еще белеют кое-где в еловых распадках, в это самое чудное и прекрасное время, с юга, к нам на Родину, прилетает множество перелетных птиц.

Вот в такую весеннюю пору, мой друг Гриша, однажды и поехал в соседнюю деревню на мотоцикле. Мотоцикл его - всей округе известен, как и вам, читатель, это ИЖ-49, который может работать без ремонта и даже без ухода десятки лет и при этом возить ездока без проблем по самым глухим лесным дорогам нашей уральской глубинки.

Вот мчится он на мотоцикле среди лесов, среди редких таежных полян по глухим заросшим дорогам и нарадоваться не может тем картинам, что открываются ему. Здесь высокой стеной нависшие над дорогой каменные палатки придают особую суровость и таинственность вековому ельнику, а тут на пригорке вынырнула солнечная полянка и открывшиеся долины и глубокие распадки просто завораживают вид своей масштабностью. Вот у опушки лесного массива взлетела стайка тетеревов. О! Это не просто картина - это волшебная картина! Полет стайки черных, как смоль тетеревов, с ярко-красными бровями у глаз, на фоне еще не одетого, а потому серого и невыразительного леса кажется настоящим волшебным росчерком. А если еще видит эту картину горячий охотник, то радость от такой картины просто зашкаливает. Мчится мотоцикл, спешат изо всех сил тетерева, стараясь по краю массива обогнуть, ускользнуть от неизвестной им доселе бегущей птицы. И это им удается. Вот только чуточку поднялись они над осинниками, и сразу же пошли резко в сторону на бреющем полете от непрошеного, назойливого и такого шумливого гостя.

А наш герой, Гриша, раскрыв рот от яркой картины мчится дальше и только гул двигателя, да просторы необъятной дороги руководят им. Вот впереди по дороге взлетели глухари, и снова радостно сердцу от волшебной картины. Вспугивал он и зайцев и рябчиков тоже, однако больше всего на его пути попадались вальдшнепы. Как он сказал мне, наверное, штук 40 встретил за дорогу. Вальдшнеп и в спокойной то обстановке взлетает чуть ли не в 2 шагах, часто пугая виновника беспокойства. А здесь же, застигнутые врасплох, они взлетали из-под самых колес мотоцикла. Некоторые так и летели перед самым Гришиным носом, пока не догадывались свернуть вбок или взмыть вверх. Иной раз приходилось и нос воротить от них при обгоне, или даже отмахиваться. Однако скоро терпение у Гриши кончилось, и он взял одного такого-то нерасторопного словил, да и сунул себе под куртку, а сам поехал дальше не останавливаясь.

Мчится он дальше по лесной дороге, а вальдшнепы так и шарахаются от него в стороны, так и шарахаются. Его же вальдшнеп под курткой сидит тихо, как будто и нет его там. Гриша уж беспокоиться начал, а не задохнулся ли он.

Приехал домой и вручил диковинную птицу своей жене красавице. Та бережно взяла подарок, улыбнулась Грише, полюбовалась вальдшнепом, погладила его и говорит: «Давай Гриша отпустим его. Благодать-то кругом какая, ручейки, солнышко, птички щебечут, что ему сидеть-то в неволе. Пусть хвастает теперь перед своими друзьями, что на мотоцикле катался, и даже к охотнику в гости заехал». Гриша рассмеялся и конечно же согласился. Подбросила она птицу вверх, и вальдшнеп сразу же в лес полетел, благо дом-то Гриши на пороге леса стоит.

Снял Гриша куртку, а свитер под ним весь в белой жидкой кашице, видимо недоволен все же был вальдшнеп тому, что его принудительно прокатили на мотоцикле, коли так отблагодарил он своего водителя. А может ему, сильно страшно было первый раз в жизни ехать на мотоцикле к охотнику в гости.

К слову сказать англичане подсчитали, что к ним в страну каждую весну прилетает около 400 вальдшнепов, а у нас в России за время вот такого лесного путешествия за час с небольшим можно встретить до сотни этих самых вальдшнепов.

Тетерев

В ловушке

У нас на Урале довольно часто происходит быстрая смена погоды. Бывает, в одни сутки налетит ветер, а за ним морозец знатный придет, да такой, что и не веришь, что еще вчера о шапке, валенках и теплой куртке и не вспоминал. А бывает и наоборот – уйдешь в лес с ночевкой в теплой шубе, а на завтра глядишь - оттепель, да такая, что и лыжи не идут - снег на них липнет и шуба никак ни к месту – лишняя тяжесть.

Однажды, на другой день после внезапной оттепели, когда с крыш капало почти как весной, направился я в лес. В этот день крепко подморозило, и весь вчерашний подтаявший снег прихватило морозцем. Идешь по этой корочке как по стеклу, лыжи шуршат, и маленькие потревоженные разноцветные льдинки так и разбегаются во все стороны от меня. Наст был крепким, и даже заяц и тот на нем не везде проваливался.

Думая, что такая погода могла сыграть злую шутку с тетеревами, я и решил поискать их в березняках, где они обычно и ночевали все прежние дни. Тетерева, как глухари и рябчики зарываются спать в снег, здесь им теплее и безопаснее. А вот в такую погоду, какая случилась в эти сутки птицы могут попасть впросак. Подтаявший снег, мороз сковывает в крепкую корочку - наст настолько крепко, что бедные птицы зачастую не могут ее проломить и так и остаются под снегом, а это верная смерть для них и какая должно быть страшная. Такие случаи известны. Сегодня складывалась именно эта ситуация.

Дорогой на глухих лесных полянках встретил я свежие лунки рябчиков и как видно было по ним, рябчики не испытывали никаких проблем, снег здесь был рыхлым, пушистым. И действительно, в густом лесу и на небольших лесных полянках корочки практически не было. Вчерашний теплый ветер успел хорошенько похозяйничать лишь на больших полях и полянах, в светлых березняках и руслах речек, а вот в сосняки и ельники он не смог проникнуть и потому сильного перепада температуры в них не произошло, отчего и ледяной корочки там не получилось.

Вот и березняк, где обычно отдыхают и питаются березовыми сережками тетерева, и где я их иногда поднимал из снежных лунок и часто видел сидящими на кронах берез. Сегодня их здесь не было. Стал я обходить их угодья, но свежие лунки мне никак не встречались. Перешел в другой березняк и здесь и наткнулся на место их ночлега. Повсюду были видны входные отверстия лунок, а вот выходных не было ни одного. Выходит, мои опасения оправдались полностью.

Не теряя времени, я с ходу прошелся несколько раз по полянке вдоль и поперек, стараясь при этом взломать снежную корочку. Здесь она была настолько крепкой, что мои охотничьи лыжи разрушали ее с трудом и мне пришлось хорошенько поработать, прежде чем "вспахать" ее всю. Однако ни один тетерев не вырвался из под моих ног. Куда же подевались они?

Разгадка пришла быстро. Выбрал я одну из лунок и стал ломать руками наст над ходом птичьего тоннеля, который и привел меня к кромке леса. Здесь и было выходное отверстие.

Оказывается вот каким образом тетерева вышли из этой трудной ситуации. Полянка эта была небольшой, метров 20 - 25 в диаметре и по краям ее, у стены взрослых берез росли мелкие березки – прутики. Вот тетерева, помыкавшись на полянке и не сумев разрушить крепкий потолок, начинали в страхе бороться за свою жизнь и пробиваться под снегом туда – сюда. В итоге все они натыкались на мелкие кустики. А здесь им разрушить корочку льда удавалось значительно легче, так как наст уже был проткнут березками в нескольких местах и не представлял собой единого целого.

Проверил, таким образом, я каждую из лунок, а их было около 15, и оказалось, что косачи - черныши, все до единого спаслись только за счет этих вот самых березовых тонких прутиков.

Поползни

Мои лесные друзья

В тот год полевые работы затянулись необычно долго. Уже снег лежал на голых кустиках черники, уже и рябчики перешли на питание березовыми сережками, а мне по-прежнему, приходилось проводить массу всевозможных замеров и вести нудные многочисленные записи.

Внезапный мороз еще больше усложнил выполнение исследований. Руки мерзли, ручки отказывались писать при низкой температуре, и я писал карандашом в рукавицах. Мало того, не работали и приборы, поэтому приходилось прятать их под одежду между замерами.

Все лесные обитатели резко изменили свое поведение. Большие синицы и снегири ушли в город, зайцы замкнулись в еловых, ольховых и ивовых зарослях, тетерева свалились в массивные березняки. Чаще всего мне на глаза попадались только стайки лесных синичек и поползней с ними. Бывало за целый день только их и услышишь, да еще крик ворона в вышине.

До наступления морозов из птиц на меня мало кто обращал внимание кроме сойки, которая стояла у меня на довольствии еще с лета. После их же прихода картина резко изменилась, и я стал интересен многим.

Особенно ко мне стали присматриваться поползни. До лагеря они прилетали с синичками, а затем отставали от них и гостили у меня. В первые дни заглядывали они ко мне в котелок и в чашки, оставшиеся после еды, в то время когда я отходил от лагеря. Со временем они стали подчищать мою посуду при мне, а через неделю две уже обедали вместе со мною.

Я садился у костра, ложил для них кусок хлебушка и шла дальше наша веселая пирушка. Я ел суп и пил чай, а они хлебушек. С каждым днем наша дружба становилась крепче, причем крепость ее напрямую зависела от имеющейся у меня пищи и крепости мороза. Чем больше был мороз и чем вкуснее была моя пища, тем крепче была наша дружба.

Скоро поползни совсем привыкли ко мне и стали садиться на руки, голову, плечи, колени, выпрашивая пищи. Особенно сильно они обожали яичный желток, из-за которого даже ссорились между собой. Высшим же лакомством для их желудков было сливочное масло. Однако перепадало им этого продукта не часто, т.к. оно и мне служило лакомством, к тому же запас масла я имел мизерный. Хлеб, картошку они обычно сразу же начинали прятать про запас. Причем прятали его в расщелины коры деревьев у самого снега. Не понимали, что готовят этот хлебушек не для себя, а для мышек, т.к. уже в декабре выпавшие снега будут выше метра и им уже никак не достать заготовленной пайки.

Иногда поползни исчезали на полдня, на день, а возвращаясь, находили меня в лесу и начинали требовать пищу. При этом они подлетали к моему лицу и трепеща крылышками заглядывали в него. Я, радуясь такому доверию, бросал все свои дела и спешил к лагерю. Всю дорогу они ехали на моей вытянутой руке или сопровождали меня, перелетая рядом с дерева на дерево. Так мы и жили совместно, в глуши лесов уральских, радуясь, друг другу.

Жить же в лесу без избушки, ночуя у костра, становилось все тяжелее. Особенно выматывали длинные, нескончаемые ночи, ведь день становился все короче. В такую длинную осеннюю ночь надо поддерживать костер, т.е. многократно просыпаться за ночь. К тому же за ночь часто меняется направление ветра и дым от костра часто гостит на твоей законной территории. И в этом случае снова не до полноценного сна. Ладно, если одну ночь переспать, а когда неделю - две, то терпение для этого надо иметь основательное. С рассвета и до темноты одна и та же работа - тысячи однообразных замеров, затем снова к костру и каждые сутки весь этот цикл повторяется. Вот такая она настоящая наука и есть. Основой ее и является интерес помноженный на терпение.

Однажды забрели ко мне охотники, и я увидел, что мои друзья-поползни не боятся этих чужих людей и просят у них пищу точно так же как у меня. Охотники же поразились такому поведению диких птиц, с подобным они еще не встречались. После этой встречи, стал я задумываться о наших взаимоотношениях, не приведи бог, наткнутся поползни на недоброго человека и останутся без свободы или вообще погибнут. К тому же не вечно же мне жить в этом лесу, все равно настанет время уходить к людям, а им, избалованным мною, еще труднее придется бороться за жизнь в суровую зиму, которая еще только набирает свою силу. Вопреки своему сердцу, стал я более строг с ними.

Вскоре все разрешилось помимо моей воли, пришло время свертывания полевых работ. В день моего ухода они долго не появлялись. Я нервничал, ожидая их, уж очень сильно хотелось мне проститься с ними. Однако пропали мои друзья, а зимний день короток и мне следовало спешить. Оставил я им все, что мог из пищи и пошел медленно, постоянно оглядываясь.

Тут почудился мне крик поползня. Постучал я прикладом ружья по стволу дерева, они и прилетели сразу же. Угостил их в последний раз, пожелал им добра на прощание и пошел наверстывать упущенное время. Они как обычно поехали на руке, а потом, видя, что я ухожу, все дальше от их родного дома, стали беспокойно порхать перед моим лицом, словно просили остаться.

Расставаться с друзьями всегда тяжело, а особенно тяжело прощаться с ними на веки вечные. Сел я на буреломную ель и они уселись рядом необычно притихшие, будто поняли все. Пошел я, а они ни с места, сидят рядышком и посматривают в мою сторону. Однако вскоре догнали, сопроводили до ручья и здесь уже навсегда разошлись наши дорожки. Осталась у меня светлая память о них, да множество черно-белых фотографий.

Дятел

Как дятел избушку расколотил

Водится в наших Уральских лесах черный дятел – желна. От обычного, большого пестрого дятла он отличается значительно большими размерами тела и окраской, которая у него темная - претемная как у черного ворона. А вот душа у него светлая - охраняет он наши леса от вредителей леса. Верх головы этого дятла окрашен в ярко красный цвет. Посмотришь, бывало издалека на него – словно красная шапочка на нем одета - ну в общем смахивает он по внешности немного на очень уж серьезного санитара.

Дятел этот по нашим меркам совсем малограмотен и знает только два слова «Пырь, пырь» и «Ки-иии, ки-иии». Первое слово он произносит обычно, когда летит и вертит головой туда-сюда, а второе, когда сядет где-нибудь и начнет искать себе пищу. Приземляется же он как правило на погибших деревьях, т.е. там где есть что-нибудь вкусненькое для него в виде короеда или жучка какого- нибудь. В связи с таким его предпочтением в питании, он и появляется обычно там где имеются ослабленные и больные деревья. Особенно рай для него в местах бывших пожарищ. Деревьев погибающих полно, а на них всегда есть для него питание. Семенами хвойных растений он не питается, как его родственник - большой пестрый дятел. А по сути этот дятел является санитаром наших лесов - не дает неограниченно размножаться вредителям наших лесов. Так вот однажды этот самый черный дятел повадился летать на мой опытный участок и вот что из этого вышло.

В первый год полевых исследований на одном из участков я сразу же построил себе небольшой шалашик-избушку. Вышла она у меня неказистой, но от дождя спасала, в ней я обедал и ночевал когда придется. В общем служила она мне вполне исправно.

Возле избушки стояло несколько засохших и довольно крупных деревьев. Вот дятел и повадился летать на них. Все обследует снизу доверху, заглянет в каждую щелочку, ямочку, а то и сам дырок в стволе наделает таких, что только держись.

Его клюв – словно долото. Одним ударом он к примеру пробивает кору взрослой березы до самой древесины. Изорвать эту самую кору в клочья и освободить ствол от нее для него тоже раз плюнуть. Ну а уж гнилушки всякие он так шерстит, что только труха и щепки летят во все стороны от дерева на несколько метров, как от крутого дровосека.

Каждый свой визит он повадился копаться у самого толстого дерева, в его комлевой части, которое стояло вблизи моего жилища. Весь первый полевой сезон я то и дело слушал его «Пырь, пырь» и «Ки-иии, ки-ии». В общем работяга он, будь здоров! Однажды решил посмотреть на его работу. Батюшки! Огромное это дерево он чуть ли не наполовину расклевал. Ну думаю: «Вот думаю - какой крутой мужик, вот тебе и Пырь, пырь». Так со временем и стал я его звать Пырь-Пырь.

Сильно он мне не досаждал, а только радовал меня своим появлением. Во второй половине лета в лесу довольно пустынно, а тут такая примечательная птица рядом и почти каждый день.

Однажды пришлось мне зимой оказаться в тех местах и что я увидел? И зимой дятел добывал себе еду на этом дереве. Для чего он даже разгребал выпавший снег и работал на прежнем месте, но уже в снежном шурфе. "Шутки-то шутками, а дерево то ведь скоро может и упасть" - стал изредка подумывать я.

В весенние дни второго полевого сезона, когда я полностью подправил и даже улучшил свою избенку Пырь-Пырь стал прилетать снова. Перед этим знаменательным его прилетом ненастье длилось несколько дней и намокшие крупные мертвые сучья, то и дело валились сверху, не выдерживая тяжести воды. Приходилось быть внимательным. Все эти дни гулял порывистый ветерок и от сырости, постоянного шума крон в лесу было совсем неуютно. Обрадовался я его прилету, все же вдвоем-то повеселее будет в этой глухомани.

В этот день долбился он у сосны довольно долго, в несколько заходов пытался достать лакомых жучков, а я работал немного поодаль - внизу склона. Пришло время обеда я и направился было к избушке. А дятел как всегда орудует своим инструментом на прежнем месте, только стукоток несется от избушки по лесу. Вдруг слышу глухой, едва слышный хруст и последующий грохот падающего дерева. Подошел к своему лагерю.

Еще не уселась "пыль" от упавшей сосны и жердей моей избенки, а над лесом снова неслось как и прежде веселое «Пырь, пырь», а вскоре и «Ки-иии, ки-иии». Судорожно перевел я дух и пошел разбирать свои вещички. Самое дорогое - фотоаппарат "Зенит" был с собой, а все остальное, так - пустяки. Через день Пырь-Пырь прилетел снова и как ни в чем не бывало стал работать на других близьстоящих соснах.

Худа без добра не бывает, хату сломал, так зато дров мне наготовил почти на месяц, за что и благодарен я ему крепко. Ну а раз он технику безопасности не соблюдает, то подумалось мне - надо бы строительную каску купить. А потом решил - так не поможет она, а потому с тех пор постоянно контролирую все его рабочие места, которые находятся рядом с моей новой избушкой. А строительную каску я покупать не стал - с таким крутым соседом это будет нерациональным использованием средств.

Шутники

Трудна полевая жизнь, но и интересна. Бывает так завертит, так закрутит самую обыденную ситуацию, что потом всю оставшуюся жизнь толком, не знаешь то ли смеяться над ней, а то-ли судьбу благодарить за то, что все так обошлось, как было.

В тот день, изрядно измотавшись работой, не пошел я к лагерю, а решил пообедать здесь же рядом. Облюбовал небольшой пригорочек в низинке и, усевшись под высоченной сосной, разложил свою нехитрую снедь на газетку. Пока на костерке грелся суп, налил себе чайку из великолепного китайского термоса и стал попивать его, уж больно мучила жажда.

И тут слышу в кроне сосны, под которой я сидел, застучал дятел. Ну, думаю: «Гошенька прилетел на обед. Отлично! Вдвоем-то оно веселее будет». Читатель спросит: «А почему Гошенька?». А дело в том, что с этим дятлом знаком я давно и знаю его как облупленного.

Вся жизнь этого бедолаги у меня на виду и, причем не один год. Читатель опять же спросит, а почему бедолага? А потому, что за каждый мизерный кусочек своей пищи он всегда отвечает своей головой и не умственно, а физически. Слава богу, что у нас с вами не так.

Так вот я все о нем знаю: Как он воспитывает своих детишек и сколько их у него, как ругается с женой, как ухаживает за ней, когда просыпается и спать ложится и вообще чем живет и чем дышит этот лесной типок – мне все известно. Он даже и спит то на сосне, что стоит рядом с моим лагерем. Вот чтобы его как-то отличать от других дятлов я и дал ему имя. Так интереснее мне и вроде как еще один друг у меня в лесу появился, но уже среди дятлов.

Сижу я, балуюсь душистым чайком, любуюсь вековым бором и тут вдруг, что-то прошипело сверху и хлопнуло по газете так, что в ней дырка осталась. «Ага» - думаю: «Гошенька новую шишку принес, а старую выбросил». И точно застучал он снова, весело и задорно так. Достал я упавшую шишку, осмотрел, а она крупная, тяжелая да увесистая такая и полная семян сочных и мягких. Гога видимо ее обронил нечаянно, потому как целая она. Вот думаю, повезло мне: «Спасибо тебе дружок, что в голову то не попал такой шишкой, а то скучно было бы мне тута сидеть».

Семена в шишке только - только наспели в общем лакомство для дятла. Конечно, Гоша безумно рад такой пище, как и все дятлы в округе. Потому-то стукоток дятлов отовсюду и доносится.

Тут вновь сшипело и чай выплеснулся мне на лицо и шею, а пальцы заныли тупой болью. От неожиданного удара я вздрогнул, но кружку удержал и спокойствие сохранил. Ладно, думаю: «Григорий шутить изволит. Что ж хорошее это дело. Какое же общение меж друзьями без шутки? Шутки мы понимаем. Без шуток в лесу совсем букой станешь, как тот медведь, что за ручьем живет». А надо сказать, что этот косолапый, до того дикий, что всякий раз зачуяв меня, шарахается вглубь леса, да так, что гул еще до-о-лго потом стоит над тайгой.

Пришло время суп хлебать. Поставил я чашку на колени и приступил к нему с аппетитом. Но не тут-то было, новая шишка чиркнула по носу, и чашка, будто птица соскользнула с колен и через мгновение подмигнула мне закопченным донцем. Настроение упало – придется остатки дня вкалывать впроголодь, а Гога еще веселее стал стучать, что ж известно – аппетит - то приходит во время еды.

Делать нечего, поискал в рюкзаке бутерброд, и бережно удерживая его, стал им закусывать. Не успел я толком его вкус почувствовать, как во весь кусочек колбаски прямо на моих глазах расплылась белая клякса.

Читатель поймет мое состояние. Человек я уважаемый, даже медведь и тот меня уважает, и конечно такого издевательства я вытерпеть не мог. Поднялся, а Гога, почуяв недоброе, что-то прокричал мне, должно быть: «Чо ты мужик! Шуток не понимаешь?» и перетел к другой своей кузнице и снова весело застучал там.

Пошел я к нему, а сам думаю: «Ну Гога, достал ты меня своими шутками, не ты один шутки любишь. Мы в шутках тоже толк понимаем». С этими словами подошел я к сухостойному дереву, на котором обедал Гога и стал потихоньку его раскачивать. Дерево стало раскачиваться не вдоль направления его удара по шишке, а поперек. И вот когда амплитуда колебаний вершинки сосны стала приличной, будто в крепкий ветер, дятлу попасть по шишке стало сложнее. Тогда он, прерывая стук, стал то и дело подозрительно посматривать вниз на меня, то через левое плечо глянет, то через правое. Ну точно военный летчик так смотрит на результаты своей бомбежки. Пока он соображал, что к чему, я уже устал, так как дерево было не маленьким и шутить было тяжело.

Вскоре ему надоело быть в роли всадника на необъезженном скакуне и он, возмущенно прокричав, улетел на прежнее место. Я повернулся, провожая его взглядом и тут каким-то шестым чувством, а может быть подсознательно, до сих пор не пойму как я почувствовал, что-то неладное, Резко глянул вверх и тотчас обмер. Сухостойное дерево, совершенно бесшумно накрывало меня, и я, что есть силы, прыгнул в сторону. Дерево с шумом и треском громыхнулось рядом. Сыпались обломленные ветви, хвоя, ободранная кора деревьев и мелочь всякая кружилась в воздухе. От испуга ноги плохо держали меня, руки дрожали, и я сел на упавшее дерево.

Придя в себя, обратил я внимание на то, что Гога кричит истошно и даже как-то остервенело так. К тому же сидит он не на сосне, а на березе, где у него «кузницы» сроду не было. Увидел я его и говорю: «Дошутились мы с тобой Гошенька – сами едва живы остались. А началось то ведь все с пустячка». Он в ответ что-то резко крикнул в мою сторону и улетел.

Мало помалу потрясение проходило, и я стал осознавать, что дерево упало как раз на то место, где я только, что обедал. Почуяв недоброе я направился туда и увидел страшную для меня картину. Мой термос, мой дорогой бесценный термос был впечатан верхушкой дерева в землю «по самые уши», да так аккуратно, точно вкопали его. Здесь же рядом лежал и сук с закрепленной на нем недоеденной дятлом шишкой. Видимо, верхушка дерева ударила и по суку, на котором обедал Гога и выбила его из под ног дятла. «Ага» - догадался я – «Вот почему он так истошно кричал с березы, ведь наверняка с такими крутыми шутками он встречается впервые в жизни».

Я быстро сбегал до лагеря за ножовкой, лопаткой, отпилил вершину дерева и откопал термос. Он оказался целым, правда, выгнутым в дугу, отчего поменьше размером стал. Позднее, я убедился, что он такой-то даже удобнее в обращении, так как я его стал класть сверху рюкзака, будто солдатскую скатку.

С тех пор мы с Гогой по-прежнему дружим, правда, шутить перестали. А как же иначе, опасное это дело! Ну а кто из знакомых спросит: «Где ты такой классный термос достал?». Я отвечаю: «Да Гога – один мой знакомый подарил».

Дятел - электрик

Все мы знаем, что дятел питается в зимний период семенами хвойных растений. В нашей местности – на Среднем Урале он использует в основном шишки сосны, ели и лиственницы. Предпочтения особого к какой-либо одной породе у него мы не приметили. Есть урожай шишек сосны – будет семена сосны всю зиму «жевать», нет сосны, а есть урожай шишек ели – нет проблем, будет питаться семенами ели. Когда уродится вообще все - какое дерево будет ближе расположено к его «кузнице» с того он шишку и использует. Бывает все семена сразу на одной «кузне» и употребляет: принесет в свою столовую шишку сосны, затем ели, потом лиственницы, а затем снова шишку сосны. Мужик, как говорится не привередливый, что бог пошлет, то и кушает.

Столовые свои он устраивает, где попадя: может на пне обедать у самой земли или в любом месте ствола громадной сушины, на сухой вершинке самого высокого дерева, а может и на опоре деревянной какой-либо электролинии. Разницы для него особой-то и нет, лишь бы шишка хорошо держалась в какой-либо расщелине. Эти расщелины он находит готовые, или сам себе за несколько секунд сфарганит так, что потом пользуется несколько лет. В перестойном древостое, где отпад деревьев значительный и сушин не меряно у дятла этих столовых также не меряно и даже не по одной на каждом стволе.

Вот этот дятел живет в диком лесу, по которому в одном месте проходит линия электропередачи. Сухих деревьев здесь полно, но он предпочитает уже несколько лет вот эту электрическую опору. Мы этого дятла так и прозвали - Гога - электрик. Так-то Гога официально работает у лесников, как сеятель леса. Работает он у них с рассвета до заката, но видимо мало ему там платят, так как устроился еще он на подработку и к электрикам. Частенько вот эту электрическую опору он и обследует и здесь же обедает.

Пробовали мы как-то на досуге объяснить ему, что опасно все же тут обедать по требованиям техники безопасности, как-никак 380 вольт под боком, да все бесполезно. Однако оно и понятно, технику безопасности ему, как видим, никто не преподал, а мы для него люди посторонние. Поэтому Нас он в упор не видит и не слышит и знай себе долбит шишки и уплетает за обе щеки семена, в окружении этих самых 380-и вольт.

Певчий дрозд

Залетная птичка

Однажды проходил я весною через Основинский парк, и от того, что услышал там, сразу же остановился как вкопанный. Удивительное дело, но с невысокой сосенки, стоящей около самого тротуара, слышна песня певчего дрозда!

Поразился я тому, что пела эта птица не в диком лесу, а в большом городе, видимо весна на нее так подействовала. И действительно. Погода была теплой, ни ветерка, ни облачка. Яркое ласковое солнышко, запах оттаявших листьев и земли, журчание первых ручейков заполонили все вокруг. А он видимо только, только с юга прилетел. Упал с небес, отдышался, осмотрелся наспех и как будто на райскую землю попал. К тому же опасная, труднейшая дорога наконец - то позади, а родные места - вот они совсем, совсем рядом и как тут не запеть, не помахать крылышками от счастья. Вот он и решил на радостях пославить себя, пославить всех окружающих и весь этот чудесный мир своей изумительной песней.

Вообще - то дрозд этот - обитатель настоящих лесов, очень крупных парков и больно осторожен он. Обычно встречи с людьми избегает. Бывает в лесу поющий дрозд не подпускает человека и на 100 м, если тот подходит открытым местом к нему. Услышать эту песню в лесу - здорово, а уж в городе - редчайшее событие.

Прижался я к березке и наслаждаюсь прекрасным пением птицы, а народ идет по тротуару почти беспрерывно. Подумал я, что сейчас толпа людей здесь соберется и все они с замиранием сердца будут слушать великолепную песню весны.

Ведь известно, что знатоки пения птиц часто спорят, выясняя меж собой, какая же песня лучше соловья или певчего дрозда. Одни считают, что певчий дрозд соловью и в подметки не годится, а другие доказывают, до хрипоты в голосе, обратное. По мне, так все они правы. Обе птицы - великолепные певцы.

Стоял я слушал весеннюю песню, а народ все шел и шел и никто из них не обращал никакого внимания на лесного певца. Прошли мимо бабушка с внучкой, мамы и папы с детками и дяди и тети, и юноши и даже все прекрасные девушки, тоже прошли мимо. А от крика солидной дамы, выгуливающей своего пса какой - то чужеземной породы, певчий дрозд оборвал свою песню и улетел.

Ворон

Жизнью наученный

Вблизи моего полевого лагеря, водилось множество зверей и птиц. Большинство из них вели себя очень скрытно, а многие поначалу боялись меня как огня. Встречи с этими животными были для меня всегда большой удачей. Ну, как, например не обрадоваться наблюдению за барсуком или косулей, а то и редким по нынешним временам лосем.

Ворон - единственная птица наших лесов, которая знает абсолютно все, буквально о всех событиях происходящих ежедневно в лесу в местах его обитания.*

Другие на меня просто не обращали никакого внимания, у них и своих дел было по горло. Остальных я интересовал только как источник дополнительного питания для них. Так мыши, бурундуки лучше меня знали, что у меня есть вкусненького, ну а оводы и комары просто с ума сходили от радости при моем появлении в их владениях. Однако из всех моих соседей самыми приметными всегда были вороны.

Этих птиц я встречал и слышал практически ежедневно, много раз на день и даже в сумерках. Их гнездо от моего лагеря было всего на расстоянии каких-то 150 м., а вся территория лесов, как я понял по своим наблюдениям, на значительно большем расстоянии была зоной их жизненных интересов. Поэтому они постоянно следили за каждым моим шагом и абсолютно не допускали никаких вольностей с моей стороны. Мало того они постоянно следили за мной. Стоило мне только развести поутру костер, брякнуть хорошенько крышкой кастрюли, постучать топором или вообще произвести какой-либо шум, как одна из этих птиц тотчас начинала кружить надо мною и выяснять, что же это я там такое делаю. В общем, каждый мой шаг был у них на учете.

Мой ежедневный маршрут проходил около их гнезда, где мне приходилось делать замеры на опытных объектах. Вот здесь они и устраивали мне самую настоящую выволочку.

Крики по моему адресу неслись истерические и надо понимать самого крепкого содержания. Все это сопровождалось их постоянными перелетами от гнезда ко мне и обратно. Если же я не уходил сразу прочь, то ворон садился на вершину сосны и начинал клювом ломать довольно толстые ветви, которые иногда и сыпались мне на голову. Все это сопровождалось истошными криками его супруги у гнезда.

Когда я поднимал фоторужье или бинокль к глазам, то они осторожничали еще больше и перелетали на большее расстояние от меня. Поначалу, после таких их приемов, я чтобы не беспокоить понапрасну птиц пробовал незаметно и совершенно бесшумно проходить свой маршрут.

Но не тут то было, птицы всегда обнаруживали меня еще на подходе к гнезду и все повторялось.

Удивительным для меня было то, что за весь период нашего многолетнего знакомства – а они гнездились около меня в течение 4-х лет я ни разу не обидел их и вообще старался мало беспокоить. При всем при этом они видели меня практически каждый день, даже и ночи то мы проводили с ними вместе и совсем рядом - я на земле у костра, а они на высоте 20 м на сосне. Однако и в первый день нашей встречи и в самый последний они всегда сторонились меня и встречали настороженно и с недоверием. Бурундуки, сойки, поползни давно уже считали меня своим кормильцем и брали пищу из рук. Зайцы, косули и лоси уже в конце первого сезона не ломились от меня в чащу сломя голову, а терпеливо, особо не беспокоясь, пережидали мое появление. Уж на что рябчики осторожные птицы, но и они бывало кормились у меня на глазах. Вороны же не допускали никаких шалостей и всегда вели себя очень осторожно при любой встрече со мной.

Как известно продолжительность жизни ворона более 70 лет и при его то наблюдательности, сообразительности, великолепной памяти и желании совать нос в любое мало мальское событие в лесу, а также том образе жизни который он ведет, в общем-то понятна причина его такого поведения. Ведь эта умная птица, при ее практически ежедневных многокилометровых перелетах над просторами уральских лесов помнит многое.

Она помнит, как там где гнездились ее деды, и прадеды человек свел все леса, и местами понастроил для себя каменные чадящие гнезда. Наверняка она не забыла как в далекие 20-30-ые годы люди, что ранее были одной семьей стали вдруг стрелять в друг друга и много валялось их тогда по таежной глухомани.

Без внимания этой птицы не оставался ни один человек с ружьем, топором в руках и видела она не раз на что способен двуногий с такими штучками в руках и даже безоружный.

В тех местах, где он отдыхал, собирал ягоды или проходил, иногда возникали страшные пожары и гибли, гибли огромные площади лесов вместе с их обитателями.

Понятно, что жизненный опыт этой сообразительной и грамотной птицы и заставляет вести ее при встрече с нами так, как мы этого с вами заслуживаем.

Бурундук

Юный путешественник

Малыши у всех лесных зверюшек такие же непослушные и шаловливые, как и маленькие детки у людей. Мамы и тех и других вынуждены всегда держать ухо остро и следить, чтобы их любимцы ничего не натворили такого, что могло бы угрожать их хорошему настроению, а то и самой жизни. Последнее, в особенности относится к деткам лесным, так как опасности их подстерегают на каждом шагу.

Тем не менее, любопытство и интерес к познанию мира побеждает всегда и никто из них не собирается отсиживаться в норке, а старается вначале с родителями, а потом и самостоятельно познакомиться с окружающим миром. Ведь МИР вокруг это и есть жизнь! От глубины и широты познанья его, зависит и полноценность жизни твоей.

А прожить жизнь можно по-разному. Ну, например как сверчок за печкой и радоваться и быть счастливым теплу, сытному запаху и вечному покою. А можно как стриж, который радуется грозе и буре, беснующему океану и многодневным поднебесным путешествиям, и не унывает от лишений нелегких дорог и в восторге от бескрайних просторов пути своего и нового ежечасного познанья всего великолепия жизни на нашей планеты. Какой путь выбрать в своей жизни для животных решает их природный статус, а вот человек выбирает сам.

Вот и деткам бурундуков все интересно и очень занимательно и безумно привлекательно вокруг, а опасность? – Да о чем разговор, мама! Не беда, что по неопытности можно попасть в неприятную историю. Ну, например, забрести в муравейник, весело помчаться за проползающей гадюкой или свалится в яму, которых в любом лесу совсем немало. Мир надо познать, мама! И он стоит того.

Одно время поселилась рядом со мной пара бурундуков и вскоре стал я их встречать уже с выводком, т. е. со своими детками. Всегда забавно было смотреть за их прогулками. Вот бредет шаловливая братва, лазит где попало, повсюду сует свой нос и без их внимания не останется ни травинка интересная, ни веточка, ни муравей трудяга.

Все интересно бурундучкам и бабочки с цветочками и мухи с комариками и даже белые облака-кораблики в небе. Все что только можно, они обнюхают осторожно, а потом еще и лапкой проверят. А то устроят такую борьбу-свалку между собой, будто маленькие медвежата. При случайной встрече и не поймешь сразу, что же это за куча мала среди буйных трав и цветов лесных шевелится.

Вскоре, повзрослев, стали их детки самостоятельно путешествовать, поначалу неподалеку от норки, а затем все шире и шире по окрестным лесам. Вот здесь мне особенно часто и приходилось с ними встречаться. В один день одни из них от норки идут гулять на север, другие на юг, а остальные все вместе на запад идут, а на другой день все наоборот. Часто ходили они и поодиночке.

Однажды заметив прогуливающего бурундучка, решил я оставить свою работу и понаблюдать за проказником, а то что он таковым и является у меня не было никаких сомнений, ведь наверняка мать не разрешала ему так далеко уходить от норки. Было мне очень интересно узнать, куда и зачем этот маленький лесной гражданин направился?

Пошел я тихо, прикрываясь деревьями за ним следом. А он идет веселый такой, игривый и весь окружающий мир ему в радость. Вот помчался он за стрекозой, сделал два прыжка, а третий не получился. Мал еще карапуз и запутался в густой траве. С трудом выбрался из зарослей, причесал лапками взъерошенную шерсть, почесал животик, ушко и направился дальше.

Вот и ручеек, стал он переходить его по черемуховому прутику, а на середине остановился и уставился вниз в воду. Увидел там бурундучка, поднял хвостик торчком вверх и прыгнул вниз, видимо решил с братцем побороться как обычно. Плюхнулся в водную гладь, все паучки-лодочники по сторонам разбежались, а сам он под водою скрылся, и нет его. Вижу, вынырнул и плывет к берегу. Вылез на бережок, помылся, отдохнул у самой воды и видимо так ничего и не поняв, куда исчез его братик побежал дальше.

А дальше густые заросли липняка и трудно наблюдать за ним, чем же он там в этих зарослях-то занимается. Однако вскоре вышел он на горку и тут стал я его видеть постоянно. Вот привязался к нему овод, все норовил усесться ему на мордочку, бурундучок и спрятал ее под листик липы, только хвостик торчит, да чуть попка. Покружил овод вокруг нее, видимо обиделся, да рассердился крепко и на меня, бросился. Зацепил я его как следует, он и убрался восвояси.

У невысокой сосенки, ну, наверное, с метр высотой юный путешественник вдруг остановился, уставился на нее, а затем по лежащему бревнышку быстро и весело перебежал на ее нижнюю веточку и вот чему я сильно удивился, стал раскачиваться на ней, ну совсем, так как каждый из нас с вами делал это в детстве, получая удовольствие от такого развлечения. А веточка эта была коварной по причине ее излишней тонкости и так и норовила бурундучка скинуть с себя. Стоило только ему посильнее раскачаться, как, не удержавшись, валился он вниз на мягкую травку. Нравилось ему видимо не только качаться, но и падать вниз. Упав, он с удовольствием валялся на спинке, точно лошадка в поле, чесал себе животик, жмурился от удовольствия и ласкового солнышка, а затем снова седлал своенравную игрушку. Качался он так и валялся он так и тут слышу я, едва-едва из-за ручья призывный голос его мамки.

Соскочил он, уставился в ту сторону, откуда доносился ее голос и заспешил к родной мамочке. Прошел между моих кроссовок и даже не обратил на них никакого внимания, а ведь было на что посмотреть, кроссовки- то были заморские. Конечно, откуда ему - этому молодому жителю лесов наших уральских знать, что эти самые кроссовки не являются лесными обитателями и не растут и не живут здесь.

Потом я еще несколько раз видел, как этот мой знакомый ходил за ручей и однажды даже вдвоем с братцем направились они туда. Однако беззаботное их детство продолжалось недолго, заканчивался июль и вскоре им было уже не до развлечений. Надо было определяться с территорией и начинать подготовку к зиме, а это уже совсем другая, далеко не детская, а взрослая жизнь и совсем - совсем другая история.

Мой друг бурундук

Приучить к себе лесное животное в неволе - дело нехитрое. Согласитесь, что есть в подобной ситуации какой-то элемент нечестности и несправедливости с нашей человеческой стороны к животному. Действительно, свободы выбора у него нет, хошь не хошь а принимай условия протягивающего руку. Совсем другое дело - приучить животных - живущих на воле; здесь они сами решают с кем им дружить, к кому идти, а с кем не стоит и простого знакомства водить.

Если живешь в лесу с соблюдением местных лесных законов, стало быть, никому не навязываешься, никого и ничего особо не трогаешь, и ни от кого ничего не просишь, то со временем многие лесные животные сами тянутся к тебе для знакомства. Нередко причиной этому является их желание чем-нибудь полакомиться вкусненьким, а то и простое любопытство.

Поселилась возле меня, в зарослях соснячка, семейка бурундуков. К августу выросли их детки и стали самостоятельно осваивать территорию. Однажды утром пришел ко мне в лагерь один из них и сел поодаль. Сидит, смотрит, а на морде так и написано: «Здравствуй человек добрый, кто ты такой тут есть, чем ты дышишь и какая мне от тебя польза будет?».

Ну, как хорошему, славному бурундучку не дать хлебушка с маслом? Я и дал ему – положил кусочек на пенечек и он, чувствуя вкусный запах, подкрался и то и дело, замирая от страха все же съел весь хлебушек. С тех пор стал он захаживать ко мне почаще, отчего пришлось мне расходовать сухариков побольше.

В семье он был не один, его братья и сестры тоже пошли ко мне. Предложил я хлебушка и им, но не тут то было. Первооткрыватель кормного места, а я его прозвал Гриша, ревновал, крепко обижался, всем своим поведением выражал недовольство, а если родственник не понимал намека, то отчаянно кидался в драку.

О! Это были настоящие отчаянно безумные потасовки. В пылу боя бурундуки, сцепившись в единый клубок, катались у меня под ногами, иногда даже скатывались в остывшую золу костра, и только пыль висела над местом боя. Итог был всегда один, победителем оставался Гриша, а побежденный обидно крича, уходил и не просто так, а навсегда. Остались мы с ним вскоре одни на этой территории. Отбил Гриша всех своих конкурентов, которых мне даже жалко было. Нашел бы я питание и им, но в законах внутривидовой конкуренции компромисов не бывает.

Дружба наша крепла с каждым часом и днем. Вскоре он уже постоянно держался возле лагеря, и мне иногда чудилось, что даже весело подмигивал мне издалека. К обеду же объявлялся всегда в лагере. Поначалу я ему клал пищу чуть поодаль на пенечек, потом он стал брать ее из рук, а через неделю-другую запросто присаживался со мною обедать на моих коленях или располагался на столе поближе к дымному котелку. Пищу просил он настойчиво и если ему она не нравилась, то он, не вытирая своих лапок, по моим кедам, брюкам, энцефалитке залезал на грудь, плечи, голову и ходил по ним туда-сюда пока мне не надоест. Тут все дела бросишь, а последний кусок ему отдашь.

Со временем доверие с его стороны стало абсолютным. Находясь у меня в гостях, он никогда не осторожничал и с любопытством ходил по столу, моей постели и всем моим кладовым также свободно как по лесу.

В это же время жила у меня еще и сойка, и они ладили между собой без проблем. Если уж быть совсем точным, то попросту не обращали друг на друга никакого внимания. Просил поесть один, просил другой, а получив пайку каждый кушал ее в разных местах, бурундук рядом со мной, а сойка на пенечке или на ближайшем дереве.

Бывало иногда сойка усаживалась над ним на ветку и медленно поворачивая голову с одного бока на другой старалась, как бы разглядеть моего друга получше. Скорее всего, этим своим поведением она давала ему понять: «Ну, кто ты такой тут есть в сравнении со мной? Такой маленький, да неказистый, ершистый. И вообще было бы лучше, если бы ты ковылял отсюда побыстрее и как говорится подобру-поздорову». Зная коварный характер этой моей подружки, я был начеку. Однако дальше подобных сцен дело не шло и вскоре на ее выходки ни я, ни он не обращали никакого внимания.

В поведении Гриши был один интересный, трудно объяснимый и любопытный для меня поступок, который совершался им чаще всего во второй половине дня. Так он, приходя ко мне в гости, иногда садился на пенек, что находился метрах в 3-х от меня и сидя неподвижно наблюдал за мной целыми часами. Я вел записи, готовил инструмент к работе, точил инструмент, настраивал весы, фотографировал или готовил себе пищу, а он совершенно неподвижно сидя на пенечке все время наблюдал за мной. Нет, нет, не дремал, а именно наблюдал с любопытством. Видимо был я ему интересен и похоже он изучал своего друга и хотел познать кто же все таки такой я есть и чем вообще я занимаюсь на его честно отвоеванном участке.

Мне он был также очень интересен, и в особенности было любопытно знать о делах его, а так как он меня не сторонился и не боялся, то я часто сопровождал его в путешествиях. Ходил за ним, держась от него в нескольких метрах, и наблюдал за его поведением. Однако работы на полевых исследованиях было всегда невпроворот и такие наши совместные путешествия удавались очень редко.

Между тем стремительно пролетали августовские денечки. Вдвоем с ним провожали мы вечерние закаты, слушали птиц, грелись на солнышке, гуляли и конечно трапезничали среди векового соснового бора – величественного природного храма.

Лето заканчивалось, уже березы стали вплетать в свои кроны желтые косицы, папоротник светлел и рыжел все больше и больше, а значит тихо и незаметно, подходило время нашей последней встречи. У меня с выпадением снега заканчивались полевые исследования, а ему предстояло серьезно готовиться к длительной зимовке.

Последние дни вместе

Осень приближалась стремительно. Уже крепкие заморозки украшали сверкающим инеем первые желтые листочки, такие чудные среди зелени тропинок; уже и ночи становились непроглядными, и дни - хрустальные дни конца августа очаровывали своим покоем, тишиной и мягким всепроникающим солнечным светом.

Вот в один из таких дней, мой друг - бурундук Гриша вдруг резко изменил свое поведение. Из спокойного, праздно шатающегося зверька он вдруг превратился в беспокойного и безумно делового. С этого момента, ни одной минуты он не сидел на пенечке сложа свои лапки, как часто бывало прежде. Сейчас он ежеминутно искал себе какую-нибудь провизию, искал азартно, лихорадочно и при этом совал свой нос повсюду, где хоть что-нибудь, да можно было найти вкусненького.

Я специально стал оставлять ему хлеб в котелке, и он целый день перетаскивал его себе в норку, без всяких перерывов на отдых. Делал это он очень забавно, залезал в котелок, набивал до отказа рот хлебом и с раздутыми щеками бегом мчался в свой домик. На меня он уже практически не обращал никакого внимания, ему просто было не до этого в эту жаркую для него пору. А я не обижался. Зима на носу - успевай только поворачиваться, да запасать пищу. А друзья поймут, не обидятся - ведь дело- то житейское, всем понятное. Бывало подойдешь к лагерю, а он высунется из котелка как из окопа, глянет кто тут его беспокоит. Ага свои и снова в котелок занырнет и на тебя ноль внимания.

Его интересовало буквально все, что годилось в пищу, даже нечаянно выплеснутые мною на траву остатки супа, которые он также тщательно собрал и унес к себе в норку. Все свои заготовки он делал бегом, бегом и только бегом. В общем «Фигаро здесь, Фигаро там». Весь день только и видно мелькание его хвостика и полосатой спинки среди лесной подстилки. Причем на продукты годные для питания зимой он просто набрасывался стремительно, взахлеб собирал их за щеки и тотчас же мчался к себе в домик.

С раннего утра до сумерек Гриша на заготовках продуктов. Сквозь предутренний сон слышу - кто-то шурудит в моей кухонной посуде, приоткрою глаза - Гриша там. Приду обедать - а он выглядывает снова из котелка, как из окопа, и будто спрашивает: «Ну? Принес хоть чего-нибудь поесть-то?». Не дождавшись ответа, вылазит пыхтя из котелка с надутым видом и бегом к своей норке и только хвостик весело мелькает среди стебельков лесной травки. И так до окончания светового дня. Одно слово работяга, каких еще поискать в лесу среди лесных обитателей!

Я несколько раз ходил к его домику, ведь построил он его совсем недалеко от моего лагеря. Выкопал в почве норку на несколько комнат - вот и все, готов домик. Зверек этот был очень аккуратный и домовитый такой. Весь октябрь он провел в великих хлопотах, связанных с заготовками на зиму и забавно было наблюдать за ним в этот период.

Как-то раз, незаметно для него, шел я следом и наблюдал за его поведением. Вот остановился он, поднялся на задние лапки, а передними лапками стал собирать листики и запихивать их себе в ротик. Забавно так у него это получалось. Ясное дело, постельку себе будет теплую из них делать. Однако оказалось не только постельку, но и коврики тоже. Убедился я в этом, когда заглянул в его норку. Вход туда вначале опускался вертикально, а потом под наклоном уходил вглубь почвы. Так вот, наклонный переход у него весь был аккуратно выложен листиками березы. Присмотрелся я - ну целый коврик ярко-желтого цвета у него на входе лежит. Опускается он в норку и сразу же на чистый коврик встает и по этой дорожке идет в свои комнатки.

Зима в том году наступала рано. Ближе к ноябрю мой друг стал все больше пропадать и иногда не показывался у меня целыми днями. Видимо, сделав основные заготовки, он приводил в порядок свое жилище. Скучая, я иногда подходил к его норке, но подожду, подожду, а ему все не досуг высунуться ненадолго и поговорить со мною хотя бы малость. Постою, загляну в норку, да так и уйду ни с чем.

В ту осень полевые работы затянулись аж до ноября. Уже и светало поздно, и смеркалось рано, а работы все еще оставалось невпроворот. Все бы ладно, да мешал работе мороз. Точные приборы выходили из строя – замерзали, а писать приходилось только карандашом, ручки не писали при низкой температуре. В общем-то, это уже была не работа, а мучение одно, но без этих данных не было возможности оценить результаты всего полевого сезона. Поэтому я решил не смотря на тяжелые условия добить всю работу разом.

Особенно сильно выматывали ночевки. Мало того, что нужно было готовить много дров, ночи – то уже были слишком длинными и холодными, так еще и на ночлег приходилось устраиваться рано - до темноты и потом целых 14 часов находиться у костра, прежде чем с рассветом продолжать работу.

В один из первых дней ноября, когда уже снег лежал повсюду и мороз домагивался беспощадно, я готовил себе обед и тут услышал знакомое шуршание коры на стволе упавшего в летнюю бурю дерева. Поднял голову и увидел своего друга. Он как-то неуверенно переступал лапками по напорошенному снегу и тихо, осторожно приближался ко мне.

Очень обрадовался я ему. Понятное дело - не мог он не навестить меня и не попрощаться перед уходом на спячку. Ведь все лето прожили мы вместе. Я тотчас достал сливочное масло, которое он всегда любил безумно и тихо положил перед ним, но он игнорировал его и только смотрел и смотрел на меня.

Эта последняя наша встреча продолжалось всего минут пять. Мы так молча и просмотрели все это время друг на друга. Я не решался подойти ближе, чтобы не напугать его напоследок, все ж таки не виделись мы уже больше недели, да к тому же несло от меня дымом не хуже чем от самого костра. К тому же в наших отношениях я всегда предоставлял инициативу ему, а сам никогда не навязывался, а зачем? Пусть он сам и решает как вести себя.

Он же постояв, нерешительно повернулся и пошел вначале медленно, а потом все быстрей к своей норке. Уже спускаясь с дерева, он оглянулся, я помахал ему и мой друг, ступая аккуратно лапками в снег, будто цапля, вскоре скрылся за стволами деревьев, и как оказалось - навсегда.

Через неделю, покидая лагерь, оставил я ему в котелке на весну и на случайную осеннюю оттепель кедровые орешки.

Всю зиму я с нетерпением ждал прихода весны и мечтал, что на будущий год мы снова будем вместе. И вот прибыв в апреле в лагерь, я обнаружил, свежую поедь бурундука. Ура! Значит, был он у меня совсем недавно. С радостью стал я ждать его в гости, наготовив ему всего вкусненького. И ждал я его всю весну и все лето напрасно.

Моему другу надо было обзаводиться семьей, и видимо ушел он искать свою любовь на новые земли, так и не дождавшись моего возвращения в наш с ним лес.

Муравьи

Муравьиное пиво

Березовый сок любят не только люди, а и многие животные. Так наипервейший любитель этого сока у птиц - дятел, который сам же его и добывает, всегда, когда пожелает. Клюв у него крепкий, острый как добротное плотницкое долото и ему вполне по силам пробить этим «инструментом» любую березовую кору так сильно, что с ранки начнет обильно выделяться сладковатый живительный сок. И дятлу напиться хватит и другим еще останется.

Сок любят и многие лесные букашки-мурашки. Шмель, по причине практически полного отсутствия цветущих растений в этот период часто кружится около берез, от которых исходит запах сока. Всякие мелкие мошки и мушки так и роятся около плачущих берез, особенно когда сок бежит уже несколько дней. Но, конечно же, основными потребителями этого продукта являются - муравьи. Эти членистоногие буквально с ума сходят при запахе березового напитка, и зачастую бросив все свои важные дела спешат к этой славной водице, подобно мужскому рабочему люду направляющемуся после окончания смены к пивному ларьку. Похоже, что муравьи от него также пьянеют, как и любители пива среди представителей Гомо сапиенс. Часто бывает так, что поставленный под березу неприкрытый сверху котелок бывает буквально забит погибшими муравьями, которые ошалев от обилия любимого напитка вели себя неосторожно около него и потому потеряли свои жизни, подобно тому как теряют свое здоровье и даже жизнь наши некоторые славные мужички, связавшиеся свою жизнь с известными напитками. Поэтому выходит, что для нас это простая водица, а для них, муравьев - это пиво.

Мне довольно часто приходилось видеть как небольшая группа муравьев - буквально пирует на соке, а их собратья в это время как всегда заняты хозяйственными работами. Я вначале всегда считал такое поведение любителей муравьиного пива несколько нечестным. Получается, что все их родственники вкалывают на общее благо, а они тут прохлаждаются - пьют пиво часами, не обращая абсолютно никакого внимания на общие заботы своей муравьиной семьи.

Вот и нынче, весною, стоило только мне с вечера слегка наколоть кору березы ножом, как на другой день поутру у выделевшейся капельки сока собралась целая группа любителей пива, члены которой не обращали никакого внимания на меня, на теплые лучи солнышка, на своих деловых товарищей, а только пили и пили холодный, ядреный напиток. «Вот хитрецы» - подумалось мне, видимо силы воли у вас нет, а остальные то, что хуже вас? Ведь могли также все бросить и присоединиться к вам.

Только несколько позднее мне удалось прочитать в книжке Захарова А.А. «Муравей, семья, колония», что муравьи регулярно обмениваются добытой пищей, т. е. кормят друг друга. При встрече, более сытый муравей всегда накормит голодного, тот передаст часть полученной пищи следующему и т. д. У этих беспозвоночных такое поведение (обмен пищей или трофаллаксис) является нормой буквально для всех членов семьи, что положительно сказывается на выживании всего семейства и является основой его существования. Получается так, что если всеми членами семьи добывается пищи мало, то голодают абсолютно все, а если пищи достаточно, то и каждый член семьи будет сытым, даже самый неказистый и слабый. Выходит, что и эти муравьи, которые пьют березовый сок, прежде всего также заботятся не о себе, а о благополучии всех остальных членов муравьиного сообщества. А то что некоторые из них не могут вовремя оторваться от сока и даже погибают, то это скорее всего указывает не на их жадность к муравьиному пиву, а на излишнюю заботу этих наших братьев меньших о своих собратьях.

Не часто в весеннюю пору, после только что сошедшего снега встретишь такую обильную вкусную, витаминную и здоровую пищу, как березовый сок. Период его истечения сравнительно короток, и если вовремя не позаботиться, то не попробует вся муравьиная дружная компания добротного пива до будущей весны.

Клещ в западне

Для клещей, ежегодная охота на животных, как источников своего пропитания, является решающей для их дальнейшей жизни. В случае, если какой-либо клещ в весенне-летний период не сможет напиться крови, то он попросту будет обречен на гибель. Вот почему, каждой весной, как только начнет чуть-чуть пригревать солнце вся эта «шатия-братия» и выходит на тропу войны.

На каждом лесном обитателе (в основном лесных мышах, бурундуках, белках, дроздах, рябчиках, зябликах), т.е. тех, которые проводят большую часть своего времени на лесной подстилке, в период клещевой активности одновременно могут проходить питание десятки и сотни клещей.

Известен случай, когда на отловленном рябчике вначале июня, обильного на клещей года, было обнаружено 352 клеща, а что говорить о таких крупных животных, как заяц, косуля, медведь или лось. Как видим, для клеща природа создала идеальные условия для проживания, пищи полным-полно и врагов у него практически нет.

Если от кого клещ и может пострадать, так это только от нас людей. Однако однажды мне представился случай несколько иного рода.

Дело происходило во второй половине июньского дня, когда солнце уже прошло наивысшую точку движения над лесом, однако зной жаркого летнего дня только-только начал окутывать окружающую природу, подобно наступающим вечерним сумеркам. Мой путь пролегал вниз, с вершины небольшой сопки. Навстречу тянул легкий ласковый ветерок и был он приятен, так как нес в себе еще сохранившиеся крохи утренней прохлады тихих лесных ручейков, запахов смолы, благоухающих трав и спелой земляники.

И вот проходя между группами берез, которые своими кронами слегка прикрывали мне открывающиеся с вершины великолепные сиреневые просторы горного Урала, я почувствовал как бы легкое прикосновение травинки к моей щеке. Подобное ощущение мне приходилось испытывать неоднократно за последние дни и как я и подумал виновником моего беспокойства оказался клещ, которого я в сердцах и бросил на подвернувшийся мне муравейник.

Место было славным, и я решил передохнуть, полюбоваться таежными далями и за одним понаблюдать, как муравьи расправятся с моим обидчиком. Клещ спокойно, без всякой спешки направился по муравейнику и тут же был встречен муравьями. Каждый из муравьев старался схватить его, но ни одному не удавалось захватить клеща, т. к. твердая и гладкая оболочка хитинового покрова клеща не оставляла никаких шансов к полноценному зацеплению на ней муравьиных челюстей. «Броненосец» же, уцепившись лапками за веточки, был просто неприступен для них, и каждый муравей, изрядно попотев с ним, просто «плевал» на него и уходил по своим делам, которых, как известно, у каждого из них, конечно же всегда бывает невпроворот.

Тут на клеща выходили другие муравьи, и все начиналось сначала. В перерывах от нападения муравьев, клещ старался уйти с муравейника прочь, и мало-помалу ему это удавалось. Однако на этом тернистом пути, в дальнейшем, его посетила неудача. Он сорвался с края муравьиной норки вовнутрь, и там то и дело снующие муравьи, просто уволокли его вниз под горку, к себе в хату.

Только вот зачем спрашивается? Скорее всего, муравьи также действуют, как и многие из нас, людей, по пословице: «Вали валом, потом разберем».

Ласка

Вот и кончился след

Однажды забрался я на охоте в этакую глушь- даль, что стал сомневаться, а смогу ли я вернуться обратно до наступления темноты? В гористой местности, ночной переход на лыжах довольно опасное занятие, а так как печальный опыт у меня уже имелся, то решил я не рисковать понапрасну и повернуть обратно.

Ласка бесстрашный охотник, каких еще поискать на наших лесных просторах.*

И вот в долине ручья заметил я след ласки, которая прошла здесь совсем недавно, т.к. утром ее следа не было. Время у меня было еще пока достаточно, и я решил пройтись по следу этого зверька.

Хищник этот ведет скрытый образ жизни и мне, не смотря на частое пребывание в лесах очень редко удавалось увидеть его наяву. А если и удавалось, то только летом, и только случайно.

Зимой же о его жизни можно узнать по следам, но тропить ласку довольно хлопотное занятие. Редко ходит она прямо. В поисках пищи часто повернет, то в одну сторону, то в другую, не пропустит ни одной кучи хвороста, непременно заглянет к стожку сена, а то направится в такой бурелом, где не только человек, а и сам черт ногу сломит.

Основная пища ласки - мышки. Никакая кошка не сравнится с ней в мастерстве охоты на них т.к. благодаря своим размерам тела и особенностям ее организма, она - ласка в норках мышинных чувствует себя также великолепно, как какой-нибудь кот Васька в богатом деревенском доме.

Вот и сейчас было видно, что зверек охотничал: на полянке заинтересовался лункой рябчика, у кучи хвороста зашел в гости к мышкам, затем поднялся по стволу осины, проверил дупло, а оттуда по ветвям липы спустился на снег и помчался в сторону речки.

Обходя березовую полусгнившую корягу, я заметил, что дальше следа нет.

Сделал я круг поменьше, потом побольше и точно, нет следа выходного. Обрадовался я, возможно увижу ее, а если повезет, то и сфотографирую.

Вернулся и осматривая корягу увидел ласку на верхнем торце коряги, что высилась на уровне лица. От неожиданности я даже отпрянул, а потом смотрю, лежит она неподвижно и будто спит. Протянул руку, тронул, а она уже остывшая.

Тщательно осмотрел я все ее тельце, но нигде не нашел ни одной ранки. И до сих пор не пойму, что же послужило причиной ее гибели. Если бы напал на нее какой-нибудь хищник, ну филин, к примеру, так были бы видны следы на шкурке от его когтей. Могла ударить ее случайно упавшая ветка, но таковой не оказалось рядом, да и тело зверька не было деформировано.

Скорее всего, внезапная смерть постигла ее, которая, по-видимому, ходит и среди диких животных, а не только среди нас людей. Приходит сама, никого не спрашивая и ни на кого не оглядываясь.

Ведь всего лишь несколько часов назад, весело спешило по своим делам это великолепное создание природы и разве знало оно, что каждый прыжок его, каждый взгляд и запахи ветерка и лес, и речка с голубым льдом, и сверкающий на солнце снег все все это в последний раз в жизни.

Не по себе мне стало, будто холодок проклятой почувствовал за своей спиной. Каким-то другим взглядом посмотрел я на речку, на солнце и на окружающий лес.

Должно быть редко у кого из зверей и птиц такой исход жизни случается, чаще гибнут они не своей смертью, а от ран, что получили в борьбе за свое существование, от голода, а то и от того, что сами попали на обед более сильному хищнику.

Свиристель

Если бы чужие цивилизации решили изучить природу нашей планеты, на таежных просторах Северного полушария, за счет считывания информации с мозга птицы, то наверняка для этой цели они бы выбрали свиристеля.

Птица эта гнездится на границе тайги и тундры, а ближе к осени кочуя в более южные районы, она буквально просеивает все таежные пространства. На своем пути стаи свиристелей посещают как самые глухие и недоступные места тайги, так и места, где человек извел леса начисто, построив на их месте города и заводы.

Часто так бывает, еще день-два назад, стайка свиристелей шарахнулась с кустиков голубики при виде вышедшего на них медведя, а уже сегодня, с полудня представители этого табунка могут находиться в самом центре Ленинграда или Екатеринбурга, и неторопливо заглатывая ягодки рябины, обсуждать деловую людскую суету.

В наших краях эти птицы появляются обычно в конце сентября - начале октября, когда дождливая осень сделает свое главное дело, и последние муравьи вот-вот окончательно закроют оставшиеся выходы в своих жилищах, а бесцветный лес с кострами пышно-желтых лиственниц уже будет дожидаться первого снега.

Первые редкие появления птиц на Среднем Урале отмечаются поначалу чаще в лесах, чем в городах и поселках. В дальнейшем, когда снег скроет лесную подстилку, свиристели "придут" в город, где их можно будет увидеть уже ежедневно. В девяностые годы прошлого столетия в Екатеринбурге и его пригородных лесах первые встречи с этими птицами были отмечены : 1988 г. – 19.10; 1989 – 17.09; 1990 – 10.10; 1991 - 04.10.

Свиристеля спутать с другими птицами трудно. Его можно сразу же отличить по заметному хохолку на головке, пепельному и бурому оперению груди и спинки, по белым, красным и ярко-желтым пятнышкам на крыльях, да по хвосту, который на самом конце помечен сверху и снизу яркой желтой полосочкой.

Встреча с этими славными птицами всегда греет душу. Что-то светлое и праздничное остается в ней от их благозвучных, негромких трелей, выразительной внешности и занимательного поведения. В зимнюю пору пожалуй они, да красногрудые снегири в наибольшей степени привлекают наше внимание.

Кочуя, большинство стаек свиристелей держится в населенных местах поскольку здесь им сытнее по причине большого количества плодовых деревьев, которых попросту нет в сплошных массивах лесов. Тем не менее, в годы, урожайные на рябину, свиристели и в январские морозы встречаются в глухой тайге. Правда, встретить их в лесу случается очень редко, но уж если случится такое, да еще в местах, отдаленных от жилья человека, то потеплеет на сердце, словно от встречи с добрыми знакомыми.

Свиристели питаются не только рябиной, употребляют они также ягоды боярышника, дикой яблоньки, а по прилету, в лесах, уже ждущих снега, отыскивают ягоды черники, клюквы и брусники. В неурожайные годы свиристели питаются почками осин, тополей, не откажутся посетить и кормушки. Здесь они едят, и весьма неплохо всякий, хлеб, вареный картофель и морковь и еще многое из того, что остается у нас на столе.

По количеству потребляемой пищи с этой птицей не сравнится ни какая другая птаха этих же размеров тела. Сразу же по прилету к месту приема пищи, свиристель очень плотно закусит, затем немного посидит, спокойно поглядит вокруг и вновь очень крепко покушает. Отдохнув, где-нибудь рядом на веточках, он вновь потребляет ягоды или проглатывает очередной кусочек хлебушка. Причем все это делает с большим аппетитом, как будто впервые кушает в этот день.

Из-за такой постоянно-высокой потребности в пище, эта птица вынуждена кочевать по всем уголкам земли Российской. Несмотря на высокую прожорливость, они никогда не ищут себе еду в наших мусорках, как это делают, к примеру голуби. Свиристели, если и соблазнятся, на нашу пищу, так и то на кормушке, к тому же если она аккуратна, чиста и висит на привычной для них высоте.

Свиристель по своим манерам поведения схож с рябчиком. Он также будет медленно, не спеша, передвигаться по тонким веточкам, которые сгибаются под весом птицы, и она, теряя равновесие, будет взмахивать крылышками, отчего можно услышать шелест и негромкое всхлопынье крыльев. Свиристель, также как и рябчик, вытягивает шейку, а то и все тельце, и как бы привстает на цыпочки, дотягиваясь до далекой ягодки. Все движения этих птиц отмечены неторопливостью, а на всем их поведении наложен отпечаток кротости и спокойствия.

Безобидность свиристеля и рябчика так и прет наружу, и эта черта их характера известна многим. Так воробьи, встретивщись со свиристелем на кормушке, поначалу несколько сторонятся "иноземца", но видя, как пища стремительно убывает на их глазах, они наконец, пересилив свой страх, присаживаются поближе. Осмотревшись и убедившись, что их не замечают даже в упор, они начинают шнырять туда-сюда перед самым носом "иностранца. Вот, пожалуй и все сходства в поведении этой вольной, любящей простор птицы, с поведением таежного отшельника – рябчика. Во всем, остальном, это совершенно разные птицы.

По осени и до второй половины зимы свиристели всегда держатся стайками, которые еще сторожки в это время и часто срываются с ветвей деревьев при малейшем шуме. Но со временем, когда исход зимы все ближе, они допускают больше вольностей в своем поведении. В это время свиристели встречаются чаще, т. к, их стайки нередко распадаются и птицы встречаются малыми групками, парами, а то и вовсе поодиночке.

Не понятно для чего, но природа в весеннее время очень часто почти начисто лишает этих птиц осторожности. Они вдруг делаются словно ручными и сидят тихо, смирно под самыми ногами прохожих, переговариваясь меж собой и никуда не спеша. В старые - добрые времена недобрые люди пользовались беспечностью птиц в этот период и били их сотнями себе на пропитание.

Конец апреля - начало мая - то время, когда свиристели покидают нас и отлетают к себе на родину. Пропадают они всегда как-то разом, если весна ранняя да скорая, а при весне ленивой и нерешительной отлет птиц растянут.

Если вам все же придется встретиться с ними в этот период, то полюбуйтесь птицами, да пожелайте им счастливого пути т.к. возможно вы больше не увидите этих занимательных птиц до самой глубокой осени.

Лоси

Лоси в наших Российских лесах встречаются практически повсюду. Есть они в северной, средней, южной тайге, смешанных лесах, а также в лесостепи и даже в степи. Есть они в Калиниградской области, есть и на Сахалине.

Прекрасное, могучее, сильное животное практически всегда являлось обычным обитателем наших таежных лесов и было символом их наравне с медведем, глухарем, рябчиком и зайцем.

Встреча с этими животными, в зависимости от ситуации, то завораживает, то будоражит нервы, часто вызывает она восторг, а иногда даже и испуг у людей. Равнодушным при таких встречах не остается ни одна из сторон.

На лесного путника лось оказывает неизгладимое впечатление, а сам путник, как правило, нагоняет страху на лосей – ведь в каждом человеке видят лоси охотника и при встрече с людьми стараются сразу же покинуть это место, как впрочем, и мы с вами. Правда нас-то пугает не наличие оружия у лося, а его богатырская сила, мощь, а иной раз и непредсказуемость. Эта махина может дать достойный отпор волку и даже медведю. Ну а если охотник оплошает, то замес может получиться не хуже замеса медвежьего.

Русская поговорка «От греха подальше!» тут как раз к месту и работает в этом случае на полную катушку и для нас и для них. Сердце поневоле начинает усиленно биться, особенно если это животное проявляет к вам интерес или начинает медленно двигаться в вашу сторону. А если это огромный бык, возбужденный присутствием самок, с лоснящейся на солнце шерстью, с глазами налитыми кровью и пеной у рта двинется в вашу сторону и при этом опустит к земле голову, увешанную огромными рогами, то описать или выразить объем вашего счастья от общения с прекрасной живой природой не сможет никакой писака включая и вас самих.

В прошлые годы лосей было больше и они часто заходили даже в город Свердловск. Я помню, как в семидесятые годы прошлого столетия один из лосей гулял среди домов на улице Колмогорова (Виз-Заречный), а затем направился в бывшие Генеральские дачи и переплыл пруд около Макаровского моста со стороны Железнодорожного института.

Другой лось гулял по парку около Вечного огня, что напротив Дворца молодежи и милиции стоило большого труда направить его на выход из города. В парке Лесоводов России в осеннее время - период гона у этих животных, гулять было достаточно опасно и о стрессовых ситуациях при встрече с лосями говорили многие из отдыхающих. Лось гонял от своего гарема не только своих собратьев, а и на всякий случай мужиков всех других мастей.

В лесах было еще интереснее. Так в мае месяце, при движении на машине на расстоянии в пять - восемь километров пути от Северки в сторону оз. Таватуй удавалось увидеть до 10-ка лосей и это в течение часа пути.

Практически, то же самое было и во всех пригородных лесах, так около ст. Таватуй, лежки животных встречались примерно через каждые сто метров, а снег был сплошь испещрен следами лосей.

Одно время по долгу службы я прожил нескольеко лет в лесу. На своем участке вел себя спокойно, никого не обижал и придерживался полного нейтралитета. Многие лесные обитатели привыкли ко мне и не обращали на меня никакого внимания. В их числе были и лоси. Они конечно сторонились меня, но не особо усердствовали в этом. Отойдут немного в сторонку и забудут про меня. Лосиха с теленком, увидев меня отходила метров на полсотню и продолжали жевать травку, это если я передвигался. А если сидел, то могли пройти мимо меня в 2-5 метрах, или стоять неподалеку от меня и заниматься своими делами.

В общем, в те времена лось был обычен повсюду. Отстрел лосей был регламентирован и популяция их более менее держалась на одном уровне. Обобщая вышесказанное можно сказать, что при каждой лесной прогулке не увидеть лося было практически невозможно, встречались они повсюду и везде в наших лесах.

Сейчас в этих местах увидеть лося практически невозможно, мало того за дневной переход и лосинного следа не всегда встретишь.

Большое влияние на животных оказывает фактор беспокойства, а он увеличился в несколько раз - любителей покататься на снегоходах по самым глухим местам пригородных лесов просто тьма-тьмущая. В течение одного дня животные вынуждены переходить неоднократно с места на место, что для них является всегда неприемлемым – и от постоянного стресса они покидают вполне пригодные для них места обитания. К тому же охотники сейчас имеют и снегоходы и карабины и добыть для них это животное уже несколько проще.

Резкое сокращение количества лосей произошло в девяностые годы прошлого столетия, когда эффективная система охраны животных была разрушена, на руках у людей появилось нарезное оружие, к тому же стали доступными снегоходы.

Сейчас популяция лосей увеличивается и Будем все же надеяться, что эти прекрасные животные всегда будут радовать нас и наших детей своей красотой, не только в краеведческом музее, а во всех пригородных лесах и парках.

А пока любуемся этими грациозными животными, которые всегда восхищали любого русского человека. Художники, писатели и поэты посвящали им свои произведения, а любители лесных путешествий и фото.

На картине Степанова лоси находятся в пойме реки, которую за ивняком и зарослями ольхи не видно, а бежит она как раз перед сосновый бором, что виден на горизонте. Лоси лакомятся сеном, которое заготовила крестьянская семья для своей кормилицы - коровушки Марты. Пока сено не увезли из леса в деревню на сеновал, подкормиться к нему ходят лоси и косули. Душистое июльское сено - это деликатес и разве сравнишь такое лакомство с веточным кормом: осиной, хвоей сосны, ивой которыми обычно питаются лоси зимой. Поэтому и ходят лоси сюда подкрепиться постоянно и уже изрядно сократили запасы сена у этого крестьянина.

Поздняя осень на картине, а за сеном частенько приезжают и во второй половине зимы, поэтому хозяйская убыль к тому времени может быть еще более солидной.

Приедет крестьянин за сеном, увидит такую потерю и много о себе нового узнают эти самые животные, что приходили сюда погостить с добрым сердцем и великой благодарностью за угощение доброму хозяину. А сам труженник поругается, поругается, да и махнет рукой со словами: "Ну и слава богу, хоть зверушек лесных подкормил малость и на здоровье им".

Солнце только-только встает и скоро лоси после ночного путешествия и вкусного пиршества пойдут на отдых в непролазные заросли черемухово - ольховой уремы, где их искать не сыскать.

Мила сердцу такая лесная картина для любого русского человека, которая испокон века всегда присутствовала в наших российских лесах и дай бог, что бы радовала она нас и дальше.

Стрекозы

Логика вечной жизни

У братьев наших меньших своя логика жизни. Все их действия подчинены законам природы и подчас просты и понятны нам. Однако бывают моменты, когда разобраться в смысле поступков животных очень трудно, а подчас никак невозможно если подходить к их пониманию с человеческой точки зрения. Как например объяснить следующий поступок, который происходил на наших глазах в лесах Зауралья.

Стрекоза - удивительное создание природы. Может лететь со скоростью до 80 км/час вперед, тотчас зависнуть на месте или полететь задом обратно или попросту вбок.*

Несколько дней подряд шли занудные дожди и потому дело наше продвигалось медленно, а сроки сезонных полевых исследований уходили безвовратно. Но вот в один из дней под вечер, вдруг просветлел запад, а поутру от обложных туч не осталось и следа, бесследно пропала и белесая дымка дождя. К полудню слегка подсохло, заблестела паутина на отвалах отдыхающих пашен, и необычайно яркой зеленью заблистали поля озимых, среди всеобщей бедности красок.

Удивительная ясность далей, тишь и покой царствовали в этот день. В полдень достигли мы небольшого лесного озерка, а вернее сказать чаши, заполненной до краев голубым небом. Мягко светило солнце, тепло струилось с небес и было так необыкновенно уютно находиться между двумя небесными сводами, что ноги наши сами остановились здесь.

Стая журавлей в добрую сотню штук, на такой огромнейшей высоте, что вместо птиц были видны только точки, перестраивала свои ряды и их доносившиеся крики так и завораживали нас своим прелестным звучанием.

Засмотревшись на них, не сразу обратили мы внимание на огромное количество крупных стрекоз, что скопились у берега.

Они кружились у воды, пролетали над берегом, возвращались, садились на камышинки и посидев, вдруг некоторые из них бросались в воду, трепыхались в ней немного и затихали навечно.

Поначалу попробовали мы еще живых вытаскивать из воды, но обсохнув стрекозы вновь заканчивали свой путь в озере. Вскоре вся прибрежная полоса водной поверхности была прикрыта их тельцами, которые ярко выделялись на фоне золотого дна, ставшего таким от затонувших листьев.

Еще ярче светило солнце, еще краше становился день и именно в это прекрасное мгновение происходило массовое самоубийство этих насекомых. Сверху им, уходящим из этой жизни навсегда, прощальной, жалобной песней звучало курлыкание журавлей, которые уже выровняли свои ряды и двумя клиньями уходили на юг. У каждого дитя природы своя судьба в этом мире.

Какова же причина такого поведения стрекоз? Возможно так нужно природе для восполнения каких-то там ее биологических цепочек и связей, а может быть все объясняется значительно проще.

Решили они уйти из жизни в то время, когда их здоровье не испорчено морозами и голодом, когда все хорошо и ладно у них и вокруг. Чем погибать мучительной, медленной смертью через несколько дней, так не лучше ли именно сейчас, именно в этот необыкновенный день - разом закончить жизнь, унося с собой навечно воспоминания о лете и о чудном хрустальном дне золотой осени.

Мухоловка-пеструшка

Роковая ошибка

Довольно часто в литературе о животных встречается информация о том, что они могут легко предсказывать изменение погоды, либо возможность весеннего наводнения или начала землетрясения. Сообщается и о том, что гнезда свои они устраивают в идеальном месте для выращивания потомства, с учетом всех непредсказуемых для нас с вами будущих обстоятельств. Конечно, возможно в большинстве случаев это так и бывает, однако случаются и исключения.

Приемник для живицы на дереве — Вот в таком приемнике для сбора живицы и устроила мухоловка свое гнездо.*

Одно время мне приходилось заниматься опытной подсочкой сосны. При проведении этой работы необходимо раз в три дня обходить все деревья на отобранном для подсочки участка и на каждом дереве наносить небольшой срез. Затем вытекающая живица со среза попадает в сосуд-приемник, или как его еще называют в простонародье воронку, откуда ее собирают в бочки и уже в бочках везут на перерабатывающие заводы.

Так вот при очередном обходе заметил я однажды, что в одном приемнике птичка-невеличка свила себе гнездышко, а через некоторое время там появились и ее птенцы. Дерево это я решил убрать из опыта, так как боялся лишний раз побеспокоить пташек.

А надо сказать, что весна и начало лето этого сезона были чрезвычайно жаркими и совершенно без дождей. Это обстоятельство как оказалось как раз и спасало до сих пор жителей пластмассового сосуда-воронки. Пройди хороший дождь, приемник наполнился бы водой, которая и погубила бы все эти молодые жизни.

Поэтому, как я только догадался об этой угрозе, я в отсутствии хозяйки осторожно вынул гнездо из воронки и аккуратно вырезал ее дно. Все! Теперь любые осадки не страшны - вода вымоет птенцов, пройдет через гнездо и через дырку сольется на землю. Про себя же подумал: «Как же ты мамаша не заметила этой опасности, ведь погубила бы своих деток».

Шли дни, росли птенцы. Как только я подходил к гнезду, так они сразу же открывали широко свои клювы. Иногда я специально попутно ловил мух, плотная масса которых в полдень просто застилала глаза от света и кормил птнцов пока отсутствовала мамаша.

По-прежнему жара стояла необычайная. В лесах была объявлена чрезвычайная пожарная опасность, и вход в них был людям запрещен. Моя же опытная работа не прекращалась.

Вскоре стал я замечать, что мои знакомые уж очень сильно страдают от жары, ну просто изнемогают от нее. Приемник был расположен с южной стороны дерева и поэтому, как раз всю самую жаркую половину дня птенцы находились на солнцепеке. Выходит снова хозяйка допустила ошибку. раз устроила свое гнездо на южной стороне дерева. Знай она о предстоящем периоде страшной жары, наверняка устроила бы свое гнездо в тени дерева т.е. с северной стороны.

Поначалу я хотел перевесить гнездо на обратную сторону дерева, но побоялся сделать это. Мамаша могла бы в этом случае просто бросить птенцов. Думал сделать навес, но мать шарахалась и от самого простого приспособления. В общем, жизнь шла своим чередом, птенцы росли, а я занимался своим делом и наблюдал за ними.

Вскоре пришлось мне выехать на другие опытные участки подсочки в Курганскую область и вернулся я обратно только недели через полторы. Каково же было мое удивление, когда подойдя к гнезду, я обнаружил всех птенцов погибшими. Ошиблась мамаша, и солнце, дающее жизнь всему живому на нашей земле, взяло жизни ее кровиночек обратно.

Возможно, что была она неопытной мамашей, однако вернее всего ошибки свойственны всем животным. Вспомним, в какие переделки попадают прилетные птицы ранней весной, когда зима возвращается обратно. В этих случаях большинство из птиц, что ошиблись, подвергаются тяжелейшим испытаниям морозом и голодом, выдержать которые сможет далеко не каждая из них.

Лесные мыши

Вот так устроилась

Пришлось мне в недавние годы, по роду своей службы, прожить несколько лет в таежной уральской глуши. От лагеря до ближайшей жилой деревушки надо было шагать да шагать, а вот до самого сердца нетронутой природы и ходить ни куда не надо, было оно вокруг меня. После городской суетной жизни это было просто райское место. Помимо нетронутых, диких лесов полно было вокруг непуганной птицы и зверья всякого.

Лесная мышь — Лесные мыши создают массу неудобств для людей постоянно проживающих в лесу. Основная проблема - сохранение в целостности и сохранности своей провизии.*

Поначалу все лесные обитатели сторонились меня, а потом многие из них присмотрелись, попривыкли, а некоторые даже приценились и стали считать меня за отца родного. Все было бы замечательно, да вот беда, эти последние, признали во мне еще и своего единственного кормильца. Дальше, больше. Вскоре стали они присваивать себе и мои вещи. Особенно отличались своей, мягко сказать бесцеремонностью и откровенной наглостью лесные мышки. Об их проделках можно сейчас очень веселую книжку написать, но в те времена мне зачастую было не до смеха. Ну вот посудите сами.

После двухдневного, изнурительного перехода с огромным рюкзаком, набитым продуктами, одеждой и оборудованием я наконец-то на утро третьего дня добрался до своего лагеря. Эта дорога вымотала меня в доску и я решил оставить все свои предстоящие дела и сходить искупаться в тихий заливчик лесного ручейка, да передохнуть немного. Брошенный мною рюкзак остался стоять нераспочатым на нарах моего примитивного жилья.

Вернулся я через несколько часов и стал не спеша готовить себе душистый чаек. Разжег костер, а пока грелся бесценный таежный напиток решил заняться разборкой рюкзака. Развязывая его, я вдруг увидел на спинке рюкзака приличную дырку, которой на нем как говорится сроду не было. Невесело как-то стало - рюкзак жалко. Рюкзак-то я берег, как только мог, а здесь дырка в нем в диаметре около 4-х сантиметров.

Заглянул в ее нутро, а там одни нитки размочаленные, да вата. Вот думаю с раздражением в душе «Черт побери! Зря рюкзак то не подвесил повыше. Мыфки уже подсуетились и сунули все же свой длинный нос сюда».

Стал я доставать свои пожитки и с завидным любопытством рассматривать сухари, пакеты, теплую куртку, которой обычно накрываюсь по ночам вместо одеяла. А надо сказать, что внутрь куртки я завернул булку свежего хлеба, ведь не все же время мне сухари жевать в тайге. Вижу, в ней также появилась дырка, причем не в одном месте, а сразу в двух, будто куртка ружейной пулей прострелена. Расстроился я, жалко одежонку-то, сейчас особо - то в ней на людях и не покажешься.

Стал осторожно и тихо разворачивать куртку, думая обнаружить внутри ее, виновницу. Добрался до хлебушка, а внутри его, также дырка и причем такая глубокая, да извилистая, что и не поймешь, там мышка или нет. Медленно разрезал булку хлеба ножом и что же увидел? В самой ее центре, не только была выедена середина, т.е. по сути дела построена небольшая однокомнатная квартирка для мышки, а даже была занесена ватка от моей куртки и аккуратно настелена на полу. Видимо для того, чтобы мышке было помягче спать на этой постельке.

Ну думаю: «Вот дела, так дела! Вот мыфка, так мыфка! Какой домик-то себе построила. Пол, стены, потолок и вся мебель в нем из вкусного хлебушка. Такой домик и в мечтах не свидится даже олигархам. Вот у кого предприимчивости-то поучиться да изобретательности».

О наглости видимо не надо говорить в этом случае. Отец родной ведь лесное малое дитя не обидит, и любые проделки всегда простит ему.

Со временем эта моя добрая позиция к мышке, а в дальнейшем ко всей ее мышинной братии имела для меня ряд очень серьезных проблем, но об этом в следующий раз.

Сойка

Разбойное нападение

С некоторых пор стал я замечать, как зяблики, что жили в развилке молодой липы, стоящей от моего лагеря в десятке метров, сильно начинали беспокоиться и нервничать при виде сойки. В чем же тут дело думал я? Почему они так боятся этой писаной раскрасавицы лесной, коли она сама, на них не обращает совершенно никакого внимания.

Эта сойка сама навязалась ко мне в друзья и прилетала ко мне чуть-ли не ежедневно перекусить чем - либо с моего стола. Зяблики же прямо тряслись от страха все то время, пока эта особа гостила в моих апартаментах. И вот однажды мне удалось выяснить причину такого их поведения.

Как-то раз поутру, когда утренняя роса еще блестела радугой в лучах солнца, услышал я необычно громкое птичье щебетание и их гвалт доносившиеся до меня откуда-то снизу сопки - со стороны лесного ручья. Подошел я туда скрытно и незаметно стал наблюдать за этим птичьим переполохом.

Огромная сухая лиственница, ставшая после окончания своей жизни общежитием для многих и многих птиц, гудела как растревоженный улей. Птицы, жившие в ее дуплах были чрезвычайно возбуждены, громко щебетали и то и дело перелетали с места на место, стараясь однако, все же не покидать надолго своих гнезд. Как я заметил, отлетали они чаще всего в направлении одной из сосен, где побыв несколько секунд в густой ее кроне сразу же стремглав бросались обратно.

Стал я туда смотреть, надеясь увидеть какого - либо хищного зверька, а увидел сойку. Сидела она в самом густом месте кроны и спокойненько наблюдала за этим птичьим возмущением, изредка и как бы нехотя отмахиваясь от долетающих до нее птиц.

Неужто думаю она и является виновником этого невиданного разгула птичьих страстей?

Вскоре шум потихоньку стал стихать и я уж было совсем собрался уходить от этого места, как вдруг сойка вспорхнула в сторону лиственницы и стала садиться на мгновение, то у одного дупла дерева, то у другого и делала она это очень ловко, ежесекундно уклонялась от ударов мелких пташек, ловко облетая их и вновь и вновь присаживалась на ствол этой птичьей “общаги”. Отлетев, отдохнула немного в кроне сосны, а чуть погодя вновь принялась за свое дело.

Тут стало заметно, что садится она больше у того дупла, хозяева которого наиболее сильно атаковали ее и дальше других преследовали в полете, бросая при этом на мгновение свое гнездо. И вот как раз в один из таких моментов, когда сойке удалось увлечь их за собой чуть дальше обычного, вдруг откуда ни возьмись, как гром среди ясного неба вылетела с кроны противоположного дерева вторая сойка и сразу же подлетела к оставленному птицами дуплу. Засунула внутрь дупла голову и вот уже с маленьким птенчиком в клюве полетела вниз к ручью.

Шум, гвалт стоял оглушительный. Возмущению птиц не было предела. И можно понять громкие “причитания” вернувшихся, отчаянно смелых родителей, так решительно бросившихся на защиту своих детей и все же потерявших одного их них.

Посмотрел я в сторону высоких ельников, что росли у ручья и увидел там мелькание обеих соек, которые с нелегкой своей, воровской и страшной добычей весело помчались кормить своих деток.

Большая синица

Великая непоседа

Лишь только на лесных просторах, в садах и парках появятся первые желтые березки с высокообнаженными стволиками-ножками, и холодный, колючий ветер начнет заигрывать со стайками листьев на мостовой, как любой населенный пункт России от глухого кордона, покосившейся деревушки затерянной в лесах до таких огромных промышленных центров, как Москва и Екатеринбург становятся прибежищем для многочисленных стаек больших синиц.

Синица - чрезвычайно подвижная и живая птица. В осеннее и зимнее время в наших городах и поселках мы видим и слышим ее повсюду. Основная ее задача в зимнее время - найти себе пищу, а с ней пережить тяжелое время совсем не сложно.*

Здесь рядом с человеком им легче пережить зиму, ведь если повезет, то можно найти сносную пищу да и теплый ночлег, наконец, А он ой как нужен в декабрьские и январские морозы, когда удача прошла мимо и желудок пуст, а коротать предстоит холодную и долгую, словно вечность зимнюю ночь.

Синицы найдут теплый приют где-нибудь около зданий дышащих теплом м и здесь им уже не так страшно осознавать, что мороз усиливается с каждым часом, отчего то и дело постреливают деревья да все громче и отчетливее скрипит снег под ногами запоздавших прохожих. Поэтому и будет эта чрезвычайно подвижная птичка проводить с нами все дни суровой ли, теплой ли русской зимы. И мы услышим живые веселые голоса синиц за замерзшим окном своего дома ранним утром, в сумерках лениво уходящей ночи и коротким зимним днем, когда разбушевавшаяся метель заставляет нас прятать лицо от жгучего ветра, и в опускающихся сумерках предвечерья, когда пухлые снежинки плавно плывут с поднебесья, окончательно скрывая и так скудные крохи случайной их пищи.

С приходом осени стайки синиц многочисленны и представлены большим количеством молодежи неопытной и страшно любопытной, которой до всего есть дело и которая, шныряя где попадя сует свой нос в каждую дырку, часто расплачиваясь за свое неосторожное поведение несколькими перьями, а то и головой. Весело оказаться в центре такой стайки этого поющего чрезвычайно живого облачка, окутавшего близстоящие деревья или хозяйские постройки деревенского дома. Каждая пташка облачка за мгновение побывает и там и тут, живо порадуется и поделится впечатлениями с остальными по любому поводу и мгновению этого чудесного тихого дня золотой осени.

Погостив стайка проследует дальше, а вы еще некоторое время будете находиться под впечатлением этого вихря радости и оптимизма, которыми дышит каждое общество этих бойких темпераментных и беспокойных птичек.

За долгие зимние месяцы они обследуют многократно все кустарники и деревья наших садов, парков и улиц, соберут с них всех вредителей, не забудут посетить и балконы даже высотных домов. Их увидим мы в пригонах, куда хозяйка выгонит скотину на время уборки в хлеве. В суровый жестокий мороз случается и залетят через приоткрытую дверь иди форточку в нашу квартиру Здесь часто разбиваются они о стекла окон или становятся легкой добычей котов до этого мирно дремавших на печи, а здесь вдруг преобразившихся в заправских разбойников с огнем охотничьего азарта в глазах.

Природа наградила эту маленькую непоседливую птичку с черной шапочкой на головке и чисто белыми щечками одной замечательной особенность и, благодаря которой она и находится под пристальным вниманием фенологов.

А особенность эта - ее песня, которая начинает звучать зимой и является предзнаменованием огромных перемен в природе. В то время когда за днем зимнего солнцестояния едва заметно начинает прибывать световой день, а мороз усиливается и крепчает, когда до первой робкой капели еще целый месяц а то и два и воробьи даже не помышляют о сборе своих шумных кампаний, а в берлоге у медведицы рождаются почти голые и совсем слепые медвежата.

Во в это самое время где-нибудь в парке а то и прямо на оживленной улице, по которой спешат люди, прикрыв лицо от мороза шарфом или рукавицей, вдруг раздастся с заснеженных деревьев веселая и жизнерадостная песня большой синицы. Это чудо, это прелесть песня для такого глухого времени когда и день то не день, а лишь несколько сумрачных часов в разрыве царствующей ночи. Вначале она эта лучшая песня зимы будет слышна редко, а то вдруг и пропадет на неделю-две, что бы вновь зазвенеть уже целым хором песенок этих птиц с приходом ярких солнечных лучей, первым делом приласкавших обочины дорог, чуть погодя крыши домов, а вскоре и заснеженное полотно полей. И вот уже чернеют обочины, льется бойкая капель с крыш а на ярко-синее небо можно взглянуть в его отражение в лужах и ручейках.

Все эти весенние перемены в природе, радостные для всего живого и связанные с более высоким положением солнца на небосводе начинаются, происходят и заканчиваются под концерты песен больших синиц. Прелесть и чудесная привлекательность их песен несколько померкнет только с появлением перелетных птиц уже в разгар весны, когда запоет скворец, да заблещет песня жаворонка над отдохнувшими полями, а звучать песни синиц будут всю весну и всю первую половину лета.

Эта сторона жизни больших синиц в холодное время года с их кочевым и голодным образом существования среди людских поселений отчасти не плохо знакома нам всем, ведь в это время они все на виду, тогда как с начала или с середины апреля синицы почти полностью исчезают с наших глаз и где находятся, чем занимаются мало кому известна. А их новая жизнь весной и летом не менее, а даже более интересна, чем жизнь осенью и зимой.

На теплый период года синицы, как и снегири откочевывают в окрестные леса, старые, заросшие городские парки и сады, где строят гнезда, насиживают и выводят потомство, чтобы вновь с приходом осени посетить нас с вами и вместе с лучами утреннего солнца поприветствовать всех и поблагодарить тех, кто в славный русский морозец и дни обильных снегопадов чуть-чуть подкормит их остатками пищи со своего стола.

Ежик

Ежик в тумане

Дело было в августе. В эти дни, часто воздух после захода солнышка становится резко прохладным, в то же время лесные травянистые полянки остывают медленно. Вот когда холодный воздух опускается на теплые полянки, то и образуются в лесу таинственные облака на земле - туманы.

Жил рядом с нами на небольшой лесной поляне, где у нас был устроен лесной лагерь, ёжик. По правде сказать, где он жил, мы точно не знали, но вечерами, как правило, уже в сумерках он иногда захаживал к нам в гости. Ну и уж если совсем точным быть, то не так чтобы уж он к нам именно и захаживал, а просто проходил мимо нас. Видимо, у него тут удобный маршрут был для выполнения своих ежовых дел.

Трава на поляне была высокой и от этого, этого нашего нового знакомого увидеть было непросто, даже стоя рядом с ним. Однако, если смотреть внимательно на полянку, то обнаружить гостя можно было по вздрагиванию вершинок высоких травинок. Стоит подойти к этой, не спеша передвигающейся травянистой змейке, то там из травы на вас и будет смотреть своими маленькими глазками этот самый славный такой ежик-топтыжка.

Нам он, видимо, не доверял, так как всякий раз при нашей встрече сворачивался калачиком и общаться с нами никак не хотел. Если представить себя на его месте – то и правильно делал. А кто мы такие - то ли добрые дядьки, то ли злые - откуда ж ему знать-то и лучше уж подстраховаться на всякий случай.

Встречи наши было не постоянным, видимо, у нашего ёжика полно было и других маршрутов. То несколько вечеров видимся с ним, то с неделю его совсем нет. А надо сказать, что животное это в наших местах редкое, необычное, да к тому же весьма знаменитое, т.к. во многих сказках он зачастую является главным героем. Ну а мультик «Ежик в тумане» так вообще культовый и его смотрели все. Поэтому каждая встреча с такой знаменитостью вызывала у нас бурный восторг, который начинался с восклицания - "О-о! Ежик тут!!"

И вот со временем решили мы наш опытный участок обнести забором. Накопали ям почти пятьсот штук и стали ждать, когда же привезут столбики для забора. Столбиков все не было, а ямы были и мы про них даже вроде, как и подзабывать начали, однако ямы сами напоминали нам о себе.

Идешь, бывало по траве, да еще в тумане сильном, и тут на тебе - яма. Хорошего, от этой встречи мало, а неприятностей много. Тут уж как повезет – или запнешься, или в ямку эту ногой угодишь. Ну а что делать? Не закапывать же их нам обратно. Так и жили, окруженные этими самыми ямами. Иногда в ямы падали лягушки и мы вытаскивали их оттуда.

И вот наконец-то привезли эти самые столбики. Ошкурили мы их и стали устанавливать в ямы, которые уже сильно заросли травой, а местами даже обвалились.

И вот в один из дней опустили мы очередной столбик на дно ямы. И тут не знаю даже почему, но показалось мне, что-то необычное произошло в этом моем действии. Решил я вытащить столбик, а когда вытащил и заглянул в яму, то и увидел там ежика.

Сильно испугался я за нашего ежика. Ямы- то почти год без дела стояли. Может ежик- то свалился в яму еще с месяц назад и уже окочурился в ней. Достал я бедного ежика - вроде тяжелый, значит не голодал особо, а вот живой или нет – не понять никак. Через иголки не видно - дышит или не дышит уже?

Положил я его в елочки и думаю: если живой, то уйдет сам к себе домой, а если нет, то здесь и останется. Постоял, подождал – не шевелится ежик. Пошел ставить столб, установил - вернулся к ежику, а он лежит в другом месте, но опять же свернутым в калачик. У-р-р-а!! Значит живой ежик – то, живой! Отошел я от него подальше, наблюдаю, а он подождал немного, развернулся и потопал к себе домой.

Вот такое приключение случилось с ежиком. Видимо, шел он под вечер не своей дорогой, свою - то дорогу он знал наверняка и из-за густого тумана видимо оплошал маленько – свалился в яму. Вылезти ему было никак невозможно, но видимо Боженька помог ему. Послал нас на работку именно на тот участок, именно к тем ямам, где ежик и попал в беду.

Я вот тут и подумал – ну не везет же ежикам в тумане и в то же время везет им после тумана. В мультике, в сильный туман ежик упал в речку, а в нашем случае в сильный туман ежик упал в ямку. И в том и другом случае счастливое спасение к ним пришло совсем неожиданно. Вот я и думаю, так может это один и тот же ежик был? Самый везучий ежик в мире!

Всякие там букашки, мурашки

Предприимчивый паучок

Каждая пташка, каждая букашка и каждый зверек в лесу всегда заняты только своими личными делами. И чтобы там в мире не происходило, как бы он там не перевернулся а каждый лесной обитатель, как самый маленький так и самый большой знает только свой личный интерес.

Манил я однажды рябчика на манок. Занятие это хотя и простое с виду все же имеет множество тонкостей, без знания которых выманить на вид рябчика никак не удастся, в лучшем случае услышишь только его песенку, а в худшем - шум крыльев улетающей птицы.

Поначалу эта птица была не так осторожна и на каждый мой посвист отзывалась весело и азартно. И вот в самый разгар нашего с ней разговора, когда рябчик уже бросил свои птичьи дела и стал приближаться ко мне. Почувствовал я, что на моем лице, повыше левой брови уселось какое-то насекомое. Ну думаю:” Опять комар-кровопийца устроился и придется мне терпеть его долгую пытку- муку”. А дело в том, что шевелиться при подманивании рябчика крайне нежелательно.

Он, рябчик, имеет великолепное зрение, великолепный слух, и не смотря на то, что у него расстояние между ушами всего каких-то там сантиметр-полтора, он так точно определяет местонахождение исходящего звука, что просто диву даешься. Уж сколько раз бывало так, что находясь от меня на расстоянии с которого едва-едва доносился его свист он за один перелет падал мне прямо под ноги. Поэтому уж коли пошел рябчик к тебе, то не шевелись ни-ни.

Подчиняясь своему опыту я и стою как вкопанный, а это самое насекомое стало на тонком канатике спускаться с моей брови на щеку, а с нее направилось к носу, а по нему снова наверх, а затем снова в низ и так много, много раз. Трудолюбивый лесной паучок оказался вместо комарика-то.

Стою я и терплю из последних сил, а щекотно невозможно и чихнуть хочется сильно-пресильно. А тем временем рябчик взошел на пенечек, уселся совершенно открыто метрах в 20 и во все глаза смотрит на меня. Все же интересно ему посмотреть на своего диковинного собрата в очках, сапогах и с рюкзаком, ведь наверняка не видел он еще такого “рябчика” в этих диких местах.

Замер я еще пуще прежнего, а паучок знай себе туда-сюда по моему лицу бегает и старательно так свое дело делает. А потом враз исчез куда-то, не слышно его стало, а рябчик весело спрыгнул с пенечка да по окраине полянки все ближе, ближе ко мне. Сухо в лесу и потому мне каждый его шаг, по пересохшим листочкам, хорошо слышно.

Вот вынырнул он из-под елочки и подошел так близко, что рукой дотянуться до него можно, если только наклониться. Стал я тихо-тихо поднимать фоторужье, а тут как назло паучок вернулся, да стал что-то закреплять внутри моего носа, да так живо, с таким задором, что вынудил меня превратиться в клоуна и ужасно крепко погримасничать носом.

Рябчик от необычного поведения своего “собрата” насторожился, задергал хвостиком, застрекотал, повернулся ко мне спиной и не спуская с меня глаз стал отходить под защиту елочки, а паучок опять исчез. Скосил я глаза, а он сидит на своей паутине между мной и веточкой дерева и свою добычу ждет, а вот моя-то добыча уходит.

Рябчика уже не вернуть и уходить бы мне надо, да вот беда, привязанным я оказался к ветви ели и не столько клейкими сетями паучка сколько тем, что жалко мне его. Уйду и вся его работа коту под хвост.

Изловчился я не хуже собаки, что ловит блох, да поймал ему здоровенную муху и усадил ее на его паутину рядом с ним. А он как бросился от такого “слона”, паучок то маленький со спичечную головку. Отбежав, сообразил, что счастье ему выпало и повернул обратно, да давай эту муху уматывать своими сетями. Упеленал словно ребеночка, не хуже какой заботливой мамаши.

А я тихо освободился от его пут, да пошел своей дорогой. Хватит ему теперь питания на целую неделю, а то и больше.

Разное

Опоздала гусеница на зимовку

Уральская погода в осеннюю пору отличается особенной нестабильностью. Бывает поутру тепло и тихо вокруг, а уже к полудню холод, ветер и снег пролетает. В такие дни перепад температур в течение нескольких часов может достигать 20-и градусов и более.

Лесная даль — Здесь на вершине сопки неуютно - дует холодный пронизывающий ветер.*

Вот именно в такой переменчивый день и шел я по своим таежным делам лесной тропой. Дорожкой этой, вьющейся большей частью меж крутых сопок, по густо заросшим ложбинкам пользовался не только я, а и лесные обитатели. В основном лоси, но встречались тут и следы косуль и даже медведей. Трава на пути моего следования была полностью подбита зверьем, а в местах крутых подьемов и спусков выбита копытами до земли.

За дневной переход не раз я сталкивался с хозяевами этих дорог и долго потом был слышен треск ломаемых сучьев и уханье испуганного, убегающего зверя. Пустяк конечно, а все же приятно осознавать, что хоть кто - то да уважает меня в этих глухих местах.

В одном месте тропа пошла резко в гору. Внизу до сих пор мало чувствовалось наступающее похолодание, а здесь - повыше уже вовсю хозяйничал суровый ветер, было здесь холодно и неуютно. Открывающиеся дали лесов просматривались сквозь сумрачную пелену Встав спиной к ветру, едва переводя дух от подьема прислонился я к дереву. И тут и увидел гусеницу. Дотронулся я до нее, а она едва, едва подает признаки жизни.Прогуляла она беззаботно теплые денечки бабьего лета, а сегодня в самый последний момент решила спрятаться на зимовку.

Да вот не вышло, наступивший холод сковал ее мышцы. Все мы знаем пословицу “ Русский мужик не перекретится, пока гром не грянет”.

Знаем и все равно в большинстве случаев свои дела выполняем по ней. Среди животных видимо также встречаются такие особи, которые начинают делать свои неотложные дела, в тот момент, когда уже все сроки давно, давно позади. Эта гусеница, как раз из таких и есть.

Теперь вот осталась она одна - одиношенька на совершенно голой поверхности сосновой коры, на виду у всех врагов своих. Станет она самой первой добычей любой пролетающей здесь синички или поползня.

Поначалу решил я ее спрятать где-нибудь, да куда спрячешь то ее на стволе. Подумав, решил помочь по другому, стал дышать на неё. Вскоре оживилась моя знакомая, едва заметная дрожь пробежала по ее телу. Дышу я еще, а ветер так и рвет, так и треплет мою куртку, норовя свести на нет все тепло моего дыхания.

Прикрыл я ее ладонями и дышу под них. Вскоре затопала моя подружка своими нежными, красивыми ножками к ближайшей трещине в коре и скрылась где-то там в ее лабиринтах. Подышал я еще внутрь трещины, пока она устраивалась на зимовку, да и заспешил дальше своей дорогой, подгоняемый в озябшую спину еще более похолодевшим ветром и толи снежной крупой, толи снежинками, летящими почти параллельно земле возле меня и повсюду над тайгой, обитатели которой спешно готовились к наступающей зиме.

Домашние животные

Лошади

Грозный защитник

Бродить весеннею порою по лесам - великое удовольствие. Лес только-только еще просыпается от зимней спячки, еще в тенистых руслах шумных ручьев белеет снег, но уже каждая веточка, каждое растеньице так и тянется к солнцу и спешит, спешит начать новый виток своей активной жизни. Множество прилетевших птиц радуется удачному возвращению на родную землю. Их песнями наполнены и лес, и поле, голубой небосвод, и просторы разлившихся вешних вод. Вся уральская, лесная природа в эти дни живет надеждой, добротой, любовью и счастьем.

Вот однажды, в один из таких дней, возвращался я с далекой охотничьей избушки домой. Мой путь занял несколько дней. На последнем отрезке, километрах в пяти от родной деревни, шел я чистым лесным бором и волшебным казался мне этот путь. С вершин деревьев доносились песни певчих дроздов, зябликов, вьюрков, беспрестанно токовали дятлы. Местами с лесной подстилки взлетали тяжелые глухари, быстрые тетерева, юркие вальдшнепы, с ельников доносился свист рябчиков. Зайцы, пьяные от любви, гуляли даже днем и попадались мне влюбленными парочками.

Но вот вскоре стали доноситься до меня песни жаворонков. Росчерк их песен в весеннюю пору можно услышать и над просторами лесов, однако сейчас песни лились сплошным потоком, и я понял, что нахожусь недалеко от Еланских полей, окруженных сплошными лесами. И точно, вскоре за стволами деревьев появились просветы, и я вышел на край опушки.

После лесной целины глаз так и «просил» простора, да и было на что посмотреть в этом месте, наше славное русское поле открылось передо мною во всей своей красоте. К тому же на изумрудном, обширном зеленом ковре, справа от меня, почти у самого леса паслись лошади, и было их с небольшой табунок. Пасущиеся лошади среди поля, что может быть лучше этой картины?

Покормившись в одном месте, они, не спеша, переходили на новую травку, и ничто не нарушало их покой. В бинокль были хорошо видны их шелковые гривы, мускулистые тела. Любуясь ими, я вскоре с радостью обнаружил, что это лошади с нашей деревни, с того самого конного двора, который был расположен рядом с моим домом. Была здесь Путевка, Стрела, Орлик, Виктория, Молния, и сильный Буран. Мы с ребятами целыми днями пропадали на конном дворе, и все эти лошадки были нашими хорошими друзьями. Это обстоятельство очень обрадовало меня, как-никак после недельной лесной жизни очень хотелось увидеть друзей, и своих домашних а тут, вот они - хорошие знакомые прямо от моего дома.

Заспешил я в их сторону, и тут на краю поля, на небольшом разливе вешней воды увидел я несколько сидящих уток. Решил я испытать охотничье счастье и скрасть их краем леса. В удаче я не сомневался, уж больно выгодно складывалась для меня ситуация. Лес, бурелом, кусты, высокая трава – можно подползти вплотную. Сказано сделано. Отошел я обратно, подальше в лес, и там, напротив своих друзей-лошадок оставил рюкзак, а сам с ружьем, налегке, стал скрадывать уток самым осторожным образом.

Вначале шел, пригнувшись, а у самой опушки пополз. Чуть погодя, приподняв голову, я заметил, что все лошади перестали травку жевать и смотрят в напряженных позах в мою сторону, а утки как и прежде спокойно кормятся. Ну, думаю, не уж-то услышали они меня. Вел я себя тихо и не каждый бы дикий зверь мог услышать меня, а тут какие-то совхозные лошадки учуяли.

Притаившись и переждав, я пополз дальше, но вскоре услышал необычно тревожное ржание, а когда приподнял голову, то увидел, что весь табун лошадей сбился в кучу, а жеребец Буран нервно носится вокруг них. Вот он остановился и страшными ударами задних ног стал бить землю, которая словно пух летела по сторонам и вдруг с диким ржанием сорвался с места и стремительно бросился в мою сторону, чем перепугал меня страшно.

В этот момент утки, почувствовав неладное поднялись в воздух. У самого леса, в нескольких метрах от меня, в яростном гневе, в бешеном темпе Буран взлохматил землю так, что долетавшие до меня ошметки земли окончательно вогнали остатки моего духа в пятки. Тотчас он рванулся обратно и стал теснить табун лошадей прочь от границы с лесом. Вскоре мои друзья были уже далеко, а мне уже стало не до охоты. В ногах была слабость, пальцы рук дрожали мелкой дрожью, а сердце билось так сильно, что больно было в висках.

Постепенно приходя в себя, после своей так необычно оборвавшейся охоты, я стал вникать в суть происшедшего. Ясно, что не мог жеребец быть защитником диких пролетных уток, вернее всего он защищал себя и своих друзей от мнимой опасности. Видимо мои добрые знакомые, неторопливые совхозные лошадки приняли меня за подкрадывающегося к ним волка или медведя и потому им в этой ситуации нужно было как-то защищаться. И, наверное, в этот момент у них также как и у меня, дрожали ноги, и сильно стучало сердце, до боли в висках.

Удивился я и тому, что какому ж это надо быть отчаянно смелому волку, чтобы решиться утолить свой голод такой отважной скотинкой как жеребец.

Собаки

Последняя встреча

В северных поселках повсюду на улицах лайки и нет такого двора где бы их не было. Без этих собак трудно и представить себе жизнь северного человека.

В поселке собаки живут своей жизнью, а люди своей. Как в лес пошли, так человек и собака словно веревочкой повязаны и ни за что не порвать эту самую веревочку до самого выхода из тайги, потому как повязаны они ею добровольно - совместным, страстным желанием побродить по тайге матушке.

Собаки мои просто с ума сходили от нетерпения во время моего сбора в тайгу. И тут уже цепь, не цепь и забор не забор. Попробуй оставь - ка кого-нибудь из них дома, да не возьми- ка с собой, все порушит, все поломает, а крику и воя будет столько, что назавтра все соседи с округи придут просить за него.

Мои собаки жили не плохо, они тайгу видели. Работа у меня была лесная и я больше жил в лесу, чем в поселке, а вот соседский пес Джек, видя наши счастливые морды, крепко страдал, душа то у него тоже охотничья была, да вот беда, хозяин его работал на нижнем складе, в лес выбирался не часто, да и не охотник он был. Ничего не скажешь, не повезло этому Джеку в жизни.

И вот однажды пожалели мы этого бедолагу и взяли с собой. Носило нас по тайге в тот раз целую неделю, спугивали мы шумных рябчиков, быстрых тетеревов, осторожных куропаток и важных глухарей, Видели лосей и слышали как возле нас ночью крутились медведи. Провожали на брусничных берегах озер тихие вечера под свист утиных крыльев, а поутру со встречей солнца купались в хрустальной водице. Пес все эти дни был вне себя от радости. По нему было видно, что служить с друзьями таежному человеку это высшее его счастье.

Прошло много лет. На севере я уже давно не жил, а как -то раз оказался там по своим делам буквально на несколько дней. Многие мои знакомые уехали с поселка к этому времени, не жил в поселке уже и хозяин Джека.

И вот, стоял я на вокзале и ждал поезда. Народу собралось прилично, дело было под ноябрьские праздники и уже снег лежал повсюду и не малый. Было холодно, пронизывающий ветер не давал всему живому покоя. Стая поселковых собак крутилась около мусорки и я от нечего делать стал наблюдать за ними.

Один из псов был с перебитой передней лапой и потому выделялся из всех, своей беспомощностью. Пес этот был старый и видимо жил вольно, без хозяев. Трудно ему было среди своих более молодых и здоровых собратьев, отстоять свое место под солнцем и как видно жизнь его была нелегкой. Одно ухо у него было оторвано начисто, второе свисало клочьями. Видно было, что и от людей он пострадал однажды, стреляли в него и этот выстрел оставил его без глаза, а всю морду испещрил оспинками.

Вскоре направились псы в нашу сторону и проходя мимо я вдруг увидел как этот жалкий пес резко повернул морду в мою сторону, весь выпрямился и как бы запнулся о что-то. Тут толкнули его сзади, он огрызнулся, оскалив беззубую пасть и тотчас сел. Смотрел он на меня, нерешительно, как-то виновато-заискивающе и как бы решал в смятении: ”Снизойдет он до меня такого-то, или ударит еще.” Смутная догадка промелькнула у меня: “ Джек, ты ! ?”

Что тут началось, Джек прыгал мне на грудь, носился кругом, забыв про свою лапу, старался улизнуть в лицо, лаял. Весь народ, что был на перроне, уставился в нашу сторону. Интересно всем, как это бродячий поселковый пес, едва стоящий на ногах и вдруг запрыгал как молодой около какого-то всем незнакомого дядьки.

Отошли мы с ним в сторонку, прижал я его к себе, глажу, и вот беда угостить-то мне его даже нечем, ничего нет с собой, а он так и дрожит весь от радости, ногами так и перебирает все норовит до лица дотянуться.

Прогудел поезд и тихо тронулся. Дернулся я, Джек слегка отпрянул. Сошлись мы с ним взглядом прощальным, заскочил я на подножку, что-то крикнул ему, уж не помню, а он так и не шелохнулся за все время пока я еще мог видеть его.

Прошло уже много лет после нашей последней встречи, а помню я ее до мельчайших подробностей: его состояние, взгляд и его радость. Всякий раз как вспомню о ней, так не по себе становится у меня на душе.

Ну почему природа-матушка дала ему и всем этим прелестным созданиям такой малый срок пожить на земле ?. И от кого как не от нас с вами зависит полнота и счастье их такой короткой жизни.

Ни шагу вперед!

Собака – друг человека, это всем известно. Особенную ценность эта дружба приобретает на севере. Здесь без собаки и обычному жителю плохо, а уж охотнику просто беда, да и не настоящий это охотник, если он не имеет верного четвероногого помощника на охоте.

В свое время, когда я жил на севере, у меня перебывало множество охотничьих собак, так называемых местных аборигенных лаек. Всякие из них сопровождали меня в лесных многонедельных походах. Были такие, что до сих пор с трепетом вспоминаю их преданную службу, великолепную грамотную работу, смелые умные поступки, благодаря которым оставался, цел, невредим, да еще и с добычей.

Были и те, что родились не для охоты, а для охраны дома. Таким в лесу все безразлично, не обращают они внимания ни на улепетывающего зайца, ни на свежий след лося или медведя, а глухарь для них вроде вороны для гончака. Они к его набродам, взлету или шумной посадке совершенно равнодушны. Зато встретится, где в тайге посторонний человек, так они обязательно громким лаем дадут знать об этом, но на охоте-то как раз это не самое главное.

Встречались и совсем глупые. Вся охотничья наука была им, ну совершенно непосильна. Добрых лаек и учить не надо, они все сделают ладно и грамотно с точки зрения охотничьего дела, а других учи не учи, дрессируй не дрессируй, все равно все им не впрок, все для них без толку, а учеба и потраченное время на них как коту под хвост.

Держал у меня отец две лайки Найду и Мухтарку. Это были рослые похожие на волка, отлично работающие собаки и по птице и по зверю. Хоть вдвоем их возьми, хоть поодиночке все равно каждая сработает так, что всегда останешься, доволен их работой.

Время шло собаки старели и надо было оставлять от них потомство на смену. Вот каждую осень я из помета обеих собак и отбирал достойную гвардию и надо сказать по правде, что не везло мне с этим делом. Чуть появится добрый песик, как какой-нибудь нелепый случай приведет к его потере - то под машину попадет, то в тайге потеряется, а то пропадет где-то с концами в поселке.

Однако таких, подающих надежды, было редкостное меньшинство. Чаще всего от наших прекрасных собак выходили дети непутевые, которые зачастую даже белок не облаивали, а куда уж там им до выслеживания глухаря или остановки сохатого.

Мой сосед по-доброму подкалывал меня и говорил: «Собаки то лучше некуда, да вот дрессировщик никуда не годен». Я возражал, указывая ему на то, что облаивать белку можно научить и свинью, а уж собаку, да еще хорошую лайку северную и учить не надо охоте, сама все должна знать, т.е. родиться с этим. Ну а уж если ее еще и чуть поддрессировать, то это будет универсальная помощница охотника.

Надо сказать, что мнение это было не мое, а знакомого опытного егеря – кинолога и эксперта по собачьим охотничьим делам. В итоге дискуссий мы сходились на мнении, что молодежь собачья, как и у нас людей в последнее время, появляется на свет непутевая, которой на родительские династии просто глубоко наплевать. Как не раз говаривал тот же сосед: «Это новые русские собаки, которые хотят прожить жизнь нахаляву».

В этих рассуждениях, конечно же, была доля юмора, однако егерь был прав, в дрессировке не может быть мелочей, а научить собаку действительно можно буквально всему и хорошим привычкам и конечно же плохим, и вот следующий случай яркий пример тому.

Приглянулся нам один из щенков, самый крупный и резвый из помета Найды, мы его Джеком назвали. Родился он в мае и к периоду сбора брусники уже мало-мальски ковылять научился. И вот стали мы его брать с собою в лес. Рассуждали мы так, что ему потомственной охотничьей собаке дома-то сидеть - пускай сызмальства приучается к лесу. И что из этой затеи получилось? А ничего хорошего.

Вот идем мы по узким и глубоким лесным тропкам, бежит песик впереди нас вначале весело, да задорно, но вскоре устает и начинает путаться в траве или кустарничке. В общем, мешается перед ногами и в итоге сильно тормозит наш путь, а дел у нас по горло, а дорога нескончаемая и как всегда спешить надо. Ну мы естественно шикаем на него и в конце концов провожаем его в конец нашей группы.

Через неделю другую его уже и просить не надо было, он сам знал, где его место. Всю первую осень Джек так, и проходил за нашими спинами словно тень. На отрицательную сторону такого его и своего поведения мы поначалу не обращали никакого внимания и как оказалось зря. Прошел год, наступила охотничья пора, и надо было охотничать с ним уже по-настоящему. Но не тут-то было.

Наш Джек оказывается понял навсегда какое у него на охоте место. Идешь с ним по поселку или лесной дороге он бежит впереди, только заходишь в лес, он сразу переходит за твою спину и идет следом, словно тень.

Что только мы не предпринимали, чтобы отбить у него эту пагубную привычку. И по-доброму упрашивали его, набрав скорость, резко тормозили, чтобы он стукнулся о наши сапоги, и наконец-то понял свою ошибку. Идя вдвоем, растягивали интервал, но он всегда переходил за последнего. Бывало гоняли его палками если он находился сзади и хвалили и баловали лакомством, когда он был впереди, но все наши усилия вразумить пса были напрасны. Собака была испорчена начисто и навсегда.

Понятно дело, что это за охотничья собака, которая всегда плетется сзади охотника и постоянно думает как бы не обогнать охотника, а не о том, как помочь охотнику дичь сыскать?

Кончилось все тем, что отдали мы пса «Ни шагу вперед!» сторожем на вахту и как потом убеждались не раз, сторож из него получился просто замечательный.

Как охотник возможно пес не состоялся только по вине неразумных дрессировщиков в руки которых он попал в первые месяцы своей непутевой с точки зрения охоты собачьей жизни.

Таким образом, пустяковые оплошности дрессировки в молодом возрасте этого пса, сыграли решающую роль в становлении всей жизни собачьей. Видимо правильно говорят знатоки: «Не бывает плохих собак, бывают плохие хозяева». И ведь действительно! Это ж как надо было дрессировать собавку, что бы в ее жизни доминировало не всем общеизвестное кредо: "Ни шагу назад", а противоположное: "Ни шагу вперед". Ну а мы вот, как оказалось, сумели это сделать.

Коровы

Побег

Большая часть диких животных, что волею судьбы стали служить человеку, тем не менее, сохранили в себе многие инстинкты своих предков, которые жили в то далекое от нас и наверное счастливое для них время - время свободы. Все мы не раз замечали эти странности у своих любимцев.

Так домашние гуси, по осени и весне, услышав голоса своих диких собратьев высоко в небе, сами рвутся в полет. Собака, прежде чем улечься на полу квартиры часто делает полукруг, как бы приминает телом высокую траву, что осталось у нее в памяти от тех времен, когда жили они среди дикой природы. Даже безобидная корова и та сохранила в своем мозгу многие программы поведения своих предков. Свидетелем одного такого весьма необычного случая мне и пришлось однажды побывать в подростковом возрасте.

Дело происходило в последних числах марта, когда обычно в эти дни все прошлые годы в нашем дворе появлялся новый житель, теленочек коровы Марты. В один из вечеров, управляясь в стайке, я случайно не закрыл на засов дверь, а когда вернулся, то обнаружил все ворота двора раскрытыми настежь. Еще толком ничего не понимая, я вышел за ограду, и к своему ужасу обнаружил коровьи следы, которые направлялись прямиком в темноту близлежащего леса.

Отродясь я не слыхивал прежде такого чуда, чтобы корова из теплого, сытного помещения убежала в зимнюю тайгу. Ничего не понимая, в большом смятении вернулся я домой. Родителей дома не было и надо было срочно принимать какое-то решение. Подумав, решил пойти к соседу посоветоваться.

Толя - мой ровесник слышал о подобном случае из разговоров родителей, которых на тот момент также не было дома. Вот он мне и говорит: «Знаешь, а ведь надо идти за коровой, пока она не отелилась. Хоть и говорят, что корова не даст замерзнуть теленку, однако как его потом из лесу то вывозить? На себе что ли тащить по сугробам-то? Пускай она лучше его сама принесет обратно. Давай быстрей собираться пока еще есть надежда успеть».

К этому времени вовсю уже господствовала темнота в лесу, к тому же облачно было и темень была непроглядная. Страшно было окунуться в эту неизвестность и не только из-за темноты и зверья, а еще по причине необычного поведения домашнего животного.

Ночной мрачный лес, поглотил нас, повсюду нам мерещились волки, а они нынче и в деревню захаживали. Поневоле стали мы говорить шепотом и старались шуметь поменьше. Прошел час нашего неуверенного пути, а коровы мы так и не достигли.

И вот в непролазной чаще сосновой посадки услышали мы впереди себя удаляющийся громкий треск ломаемых сучьев. Оторопели мы от страха, замерли, едва живы. Что ни говори, а ведь не ладное творится с коровой, возьмет да пришибет нас одним махом, что у нее на уме в этом необычном ее состоянии ведь неизвестно.

Переждав немного, мы с опаской стали ломиться через заросли дальше. Снег сыпался с потревоженных деревцев на нас как из ведра, засыпая и нас и следы коровы. Все же обнаружили мы в зарослях ее лежку, видно было, что ложилась она в самом густом месте прямо на снег, а услышав нас помчалась галопом прочь. Шла она от нас гонным следом, да таким, что лось позавидует такому ходу. И что интересно, старалась она еще свой след запутать, подобно тому, как это делает заяц. Вот удивительно. Откуда у домашней, всеми любимой коровушки такие навыки? Ясно, что еще с тех древних времен остались, когда ее предки ходили сами себе по земле.

Все же вскоре нагнали мы ее в березняке и стали подворачивать к дому. Покружила она по буеракам, по густым зарослям черемухи, по малому березнячку, стараясь оторваться от нас, повспугивала спящих в снегу тетеревов, рябчиков и только потом подчинилась нашей воле и направилась в сторону дома. Ориентировалась она прекрасно в сплошной тайге, благо ей места-то были знакомы по летним выпасам. Мы же вскоре совсем заблудились и куда идти никак не поймем, но идем за ней, надеясь, что она выведет нас к дому. И точно, через час-два показались огоньки деревни.

По приходу, я поблагодарил Толю за помощь. Огромное спасибо этому отзывчивому человеку. Без его помощи я бы наверное не решил этой беды - поддержал он меня в трудную минуту.

Беглянку я запер в стайке по всем правилам военного времени. Через час пришла мама, сразу же проведала корову, а она уже теленочка облизывает, хорошенького с белым пятнышком на лбу. Пришла она с этой радостной вестью и здесь я и поведал ей о приключениях ее любимой скотинки.

Интересно, если домашняя безобидная коровенка вдруг подчинилась древнему инстинкту, найти подходящее логово для своего дитя и при этом вела себя довольно отчаянно, то что говорить о животных, взятых нами из дикой природы и прирученных на скорую руку. Представители этой гвардии могут выкинуть, какой угодно номер, в особенности хищники и примеров тому не мало.

Поведение животных - хищников, зачастую непредсказуемо. Поэтому содержать их в домашних условиях, это значит постоянно подвергать себя или своих близких серьезному риску.

Непонятки какие-то!

Жила-была корова Марта, а у нее был сынок - теленочек Борька, который родился в марте. На начало лета ему всего-то было три месяца, а потому был он шаловливым и веселым, как и все малые ребятишки. Мне в то время было двенадцать лет и я тоже был шаловливым и веселым, а потому мы с Борькой дружили.

В деревенское стадо по утрам Марту и Борьку выгоняла мама, а вечером встретить их с выпаса и загнать во двор была моя обязанность. Часто я оставлял Борьку у дома, где рос сосновый лес, и мы бегали вместе с ним по лесным зеленым лужайкам. Он догонял меня, а я догонял его. Иногда Борька бодался, и я принимал вызов и бодался с ним. Пока он был маленьким, я его перебарывал, а ближе к осени он подрос и стал перебарывать меня. Мне с ним тягаться уже было не под силу и я не вступая в борьбу с ним убегал, увертывался или прятался. Борьке это не нравилось, и он с досады смешно брыкал задними ножками по травке.

Незаметно прошло лето, наступила осень. Травка на лугах пожелтела и высохла. Деревья сбросили листву и стали голыми. Деревенское стадо перестали выгонять на выпас. Марта и Борька перешли жить на зиму в пригон и стайку до весны. Я помогал маме управляться: давал им душистое сено с сеновала и прибирался в пригоне.

И вот однажды сидел я поздно вечером дома и учил уроки. Кот Васька лежал на учебнике и своей лапкой то и дело мешал мне писать. За заиндевевшими окнами была сплошная темень. В январе на Урале темнота приходит совсем рано. На улице было морозно, а дома было уютно и тепло. Печка уже протопилась, и вьюшку я закрыл наглухо. Родителей дома не было и во всем большом доме был я и кот Васька.

Как-то незаметно, подкралось ко мне какое-то щемящее чувство тревоги, которое шло из груди, от сердца. В чем было дело я никак понять не мог. Возможно, думал я, темнота и ночной лес за окном так действует на меня? Но кругом было тихо, как всегда, а непонятки какие-то в душе были. Время шло, а тревога у меня только нарастала.

Когда стало совсем невмоготу, я встал. Какие-то силы подняли меня, и я ничего не понимая, подчиняясь только им, набросил на себя фуфайку и пошел в стайку, которая была рядом с домом - во дворе.

Марта была в пригоне, а Борька в стайке - домике для зимней передержки скота. Я зашел в стайку и почему-то, сам не зная почему - выгнал Борьку в пригон. Погладил его и ушел домой. Мало-помалу тревога стала покидать меня.

Тут пришли родители, и я сильно, сильно обрадовался им. Мама приласкала меня и спросила, что ж я так долго не сплю и пошла доить корову, а я пошел спать.

Скоро мама вернулась с подойником. Васька побежал на кухню пить парное молоко. А я, лежа в постели услышал, как мама сказала отцу, что в стайке обрушилась балка и обвалился потолок.

Кошки

Черное и белое

Животные, как и люди зачастую попадают в безвыходные ситуации. Людям проще, например есть служба спасения, есть друзья, есть добрые и просто отзывчивые на чужое горе люди. Диким животным сложнее - у них ничего этого нет. Пока есть мама, есть и защита. Только подрос, все - остался один на один с окружающим миром, который для животных полон всевозможных опасностей. А попав в серьезную переделку - никто тебе не поможет. Чаще наоборот - многие будут ждать, когда же наконец-то можно будет полакомиться твоим организмом. Вся надежда у животных только на самого себя, да на доброго человека. При этом обстоятельства бывают настолько тяжелыми, что только чудо может спасти животное. И чудо это для животных часто случается по нашей душевности и доброй людской воле. А людей, имеющих доброе сердце и отзывчивую душу, еще вполне хватает на нашей планете.

На днях, уже в сумерках начал я готовиться к ночлегу, а дело происходило в глухом лесу, по которому проходила в этих местах одна-единственная грунтовая дорога.

Заглушив вездеход на лесной поляне, я стал готовить для костра дрова. Устроив ночлег, еще долго по разным делам возился у машины. И тут, уже в полной темноте, услышал мяуканье. Вначале подумал я, что почудилось мне. Откуда здесь в глухой тайге может быть кошка? Однако вскоре звук повторился, возможно это котенок рыси, подумал я? Но, в то же время, подумал, что рысенок наоборот бы притаился почуяв человека.

А вскоре из под ветвей густой ели показался и сам нарушитель моего спокойствия. Это был маленький чисто белый котеночек. Вел он себя очень осторожно и ко мне не подходил - держался на расстоянии. Видимо, уже не раз обижали его люди, коли он находясь один в диком лесу и не обрадовался появлению человека.

Нарезал я ему на мелкие кусочки сосиску, а сам отошел подальше. Осторожничая, он подошел, все съел без остатка и сразу же отошел в заросли. Так и ночевали мы врозь. Он сидя на упавшем стволе дерева, а я как обычно у костра. Ночью было очень холодно. Под утро чай в котелке покрылся льдом слоем в 1 см. Как же наверное мучился он, этот маленький бедняга, от этого собачьего холода.

Планировал я уезжать с этой поляны только под вечер. Утром был занят делами и котеночек ко мне так и не подходил и никак не давал о себе знать. Пошел я его проведать. А он сидит на бревнышке, там же где видимо и сидел с вечера. Тогда подумал я, что котенок этот питается мышами и вполне доволен жизнью, коли не хочет знакомиться с человеком. А мышей в этих местах, как я убедился ранее видимо-невидимо было.

В полдень я услышал как тревожно стрекочет сорока. А птица эта так ведет себя обычно в лесу при виде других животных или человека. Стал смотреть в ее сторону и вижу, что она атакует котеночка. Пикирует на него и хочет ударить клювом. Котенок белый и среди травы его видать всем хищникам как на ладони. Спрятался он под ствол дерева, и ни с чем улетела сорока. Примерно в это же время кружились над лесом коршуны и ястребы. Знал я и то, что в этих местах постоянно шастают лисы, а совсем рядом живет огромная змея-гадюка, которая постоянно грелась на солнышке, облюбовав для это огромный гранитный камень-валун. На лесной подстилке было множество клещей, которые наверное уже атаковали беднягу. И вот этот котеночек по чьей-то недоброй воле оказался во враждебном для него мире. Видимо, хозяева высадили его с машины на край дорги, а сами уехали. Выжить ему в лесу - практически невозможно.

Во второй половине дня ко мне подъехала сотрудница и я ей сказал о котенке. Она и пошла к нему, а он, услышав женский голос, вышел из дебрей, а затем и побежал следом за ней громко мяукая. Она и определила, что котенку всего месяца 2 и никак он в таком возрасте не может питаться мышами и вообще добывать самостоятельно себе пищу. Видимо, только-только распрощался с мамкой.

Решили мы взять его с собой. Не оставлять же беднягу на смерть в диком лесу. Самим нам котенка не нужно,т.к. у всех дома есть кошки. Позвонили по знакомым - также никому не надо этого счастья. Решили проехать до "Мичуринского" и там предложить кому-либо. Приехали, ходили часа два - все бесполезно. А один проходящий мужчина сказал:"Даже если деньги хорошие заплатите - не возьму ни за что!"

Делать нечего повезли малого к себе домой. Домашняя кошка сразу же набросилась зверем на гостью. Мы и не стали ее выпускать в коридор.

Помыли и оказался котенок красавицей - чисто белой кошечкой с красивыми умными глазками. И очень ласковая. Возьмешь в руки или погладишь - сразу солнечно мурлыкать начинает. Стали осматривать и нашли 4-х впившихся клещей. Вытащили всех. По клещам видно было, что напились они крови совсем немного. Из этого выходило, что выбросили кошечку примерно как день-два назад. К тому же худая она была - один позвоночник, да ребра.

Счастье её, что мы оказались именно в этот день и в этом месте. Погибла бы она однозначно. Без пищи, на холоде, а еще ведь постоянно шли дожди. Да одни бы клещи заели ее и это при том, что сидела она постоянно на месте, а не двигалась и не собирала их по траве. А сколько зверья кругом, а сколько хищных птиц! Противопоставить же им маленький котенок не может абсолютно ничего, кроме светлого, доброго и еще наивного взгляда на мир.

Разместили мы ее временно в коридоре, покормили. Первые дни ела она много. Не котенок, а живот один. Вечером зашла соседка у которой уже был кот Кузя. Сказали ей, что вот нашли в лесу котеночка и сейчас через социальные сети будем искать ей хозяев. Она подержала его в руках и говорит: "Понравился он мне, схожу сейчас посоветуюсь с мужем и заберу его наверное". И забрали. Сносили в больницу, поставили необходимые прививки и все! Живет кошечка и здравствует.

На днях поинтересовался у соседки - как живет приемыш?. "Очень ласковая и умная" - говорит кошечка - "Кузя спит в ногах, а она на груди у меня"

У лесных животных черные и белые полосы в их жизни связаны как правило с чистой случайностью. У домашних, их сочетание практически полностью зависит от нас с Вами.